Самой большой нашей радостью было проживание на окраине промышленного района. Мы воспринимали эти места как огромную площадку для игр. Мы портили токарные станки и возились с разными инструментами. Когда я был маленьким, у меня было не особо много игрушек. У нас никогда не было денег, поэтому мы постоянно обходились какими-то обломками, огрызками – все было не так, как у других детей. Некоторые мои сверстники приносили в школу просто умопомрачительные наборы игрушек, что доводило меня до безумия, но потом я понял, что они ничего не делали из того, что мог делать я.
Бенуэлл Роуд и Голлуэй Роуд в Парке Финсбери были улицами, по которым толпами бродили неряшливые дети всех возрастов.
У нас был предводитель, парень по прозвищу Смузи, тот еще шалопай. Для своей семьи он был настоящей костью в горле, но я считал его клевым.
Он представлял собой бескомпромиссный хаос, не следовал никаким правилам, его без конца то закрывали в специальном учреждении для трудных подростков, то выпускали оттуда.
Это учреждение называлось Борстал. Родители Смузи отправляли его на всевозможные курсы, пытаясь хоть как-то помочь ему и реабилитировать. Он был англичанином, поэтому денег у него было чуть больше, чем у нас, ирландских детей, живших на другой стороне улицы. Его родители считали, что именно мы, ирландские дети, плохо влияли на Смузи и из-за нас он так отвратительно себя вел. Но мне тогда было шесть лет, а Смузи двенадцать. Мне очень нравились те бои банда на банду, которые он устраивал. Поражения в этих битвах были до упада веселые, не то, что нынешние перестрелки и поножовщины. В этих боях не было подлости и предательства. Это были крики, бросания камнями, бег на всех скоростях с хихиканьем. А может быть, просто моя юность так раскрашивала реальность.
Летом у нас, в Англии, очень длинные дни. Темнеет только в половине десятого, а то и в десять вечера. Сейчас, когда я вспоминаю свое раннее детство в Англии, оно напоминает мне английские черно-белые фильмы, выходившие после Второй мировой войны. В этих фильмах можно увидеть полуразрушенные пустыри, разбомбленные здания и практически полное отсутствие уличных фонарей. Подобное можно было наблюдать даже в шестидесятые в некоторых удаленных домах. Автомобилей на дорогах тогда было немного. Улицы были украшены мишками Тэдди, и по ним расхаживали ловкие бандиты – обязательно чем больше и выше, тем лучше, – одетые в настолько отутюженные костюмы, что ими можно было порезаться. Помните Стива Макгарретта и как он выглядел в «Гавайи 5:0»? Черные костюмы были застегнуты на все пуговицы. А вокруг этих людей бегали мы, дети, одетые в рванину. Очень часто мы ходили босиком, что было абсолютно нормальным. Мы думали, что туфли – это неудобно, особенно так казалось моим братьям, поскольку им приходилось донашивать обувь за мной. Если бы я выбрасывал туфли, меня бы, конечно, за это отчитали, потому что они должны передаваться младшему. Поэтому легче было бегать босым.
Там, где я жил, все знали, кто такие братья-близнецы Крэи.
На них смотрели, как на героев. Были времена, когда за кирпич, брошенный в окно паба, тебе могли заплатить пять баксов. «Крэи хотели бы, чтоб ты сделал это! Вау!» Гангстерские группы концентрировались в большой части территории северного Лондона и далее на восток. Все они были взаимосвязаны. Именно на этой территории орудовали Крэи. Они пугали людей. Их показывали по телевизору как заядлых разбойников. Они выглядели такими суровыми и злыми, жесткими, не знавшими жалости и сострадания. Мне всегда казалось, что носить костюмы нужно именно так, как это делали братья Крэи, – с налетом агрессии, бескомпромиссности. Однако детям Крэи не казались такими уж всемогущими, сегодня их влияние равносильно, думаю, действию комиксов о Супермене. К моменту, когда тебе исполнялось десять лет, все это оставалось лишь фантазией. Ты смотрел все эти американские гангстерские фильмы и думал, как круто убивать людей, а самому не быть убитым. Крэи были просто манией.
У нас на дорогах были свои гангстеры. Квинслэнд Роуд, расположенная рядом с нашей квартирой в Бенуэлл Роуд, была самой суровой частью Лондона. Однажды мой брат Джимми пришел домой со словами: «Смотри, папа, что у меня есть!» Прошлой ночью недалеко от Квинслэнд Роуд был застрелен полицейский, и Джимми вбежал, таща его пистолет, с его шлемом на голове.