Партия и лично Сталин не скрывали, что основным источником накопления средств для строительства тракторных заводов, гигантов металлургии, оборонных предприятий являются продукция деревни и внутренние займы населения. Подчеркивалось, что страна, находящаяся во враждебном окружении, не может рассчитывать на иностранные кредиты. В партийных рядах прямо говорилось о взимании «дани» с деревни. В апреле 1929 года Сталин резко полемизировал с Бухариным по поводу сверхналога на крестьян. Суть не в названии, говорил он, а в том, что «сверхналог нужен для того, чтобы двинуть вперед развитие индустрии, налог посилен для крестьянина, он уменьшается и не является средством эксплуатации; индустриализация в конечном счете преследует цель поднять благосостояние крестьянства, как и всех трудящихся».
Позже, когда я перечитывал «Вопросы ленинизма», подтвердились мои мысли времен молодости. Они родились при чтении «Капитала» о земельной реформе, об истории первоначального накопления английского капитала, о разорении мелкого крестьянства и создании крупных помещичьих хозяйств в Германии. Тогда мне в голову закралась мысль, что социалистическая индустриализация не могла состояться без разорения крестьянства. Деревня являлась не только источником накопления, но и поставщиком рабочей силы для создававшейся тяжелой индустрии.
Значит, наша индустриализация могла быть оплачена лишениями и трагедиями наших крестьян. Страна-то была крестьянская. Другого пути, альтернативы не было. Мог ли Сталин говорить об этом открыто? Мог, но мало, кто поддержал бы его идею. Любопытно, как Сталин преподносил публично проблему создания армии рабочих. Он обещал колхозам посылать сельхозтехнику в достаточном количестве. В ответ на это он просил деревню выделять по миллиону в год крестьянских рук для заполнения вакансий на строящихся заводах.
В «Кратком курсе КПСС» я прочел, что перед Первой мировой войной в России отмечалось бурное индустриальное развитие, «небывалая концентрация промышленности», превосходившая по уровню промышленность Северной Америки. Речь, однако, шла о выкачивании из российских недр сырьевых ресурсов иностранными компаниями. Нефть наполовину принадлежала англо-французскому капиталу, металлургия на две трети прочим иностранцам. Молодым людям XXI века трудно оценить значение индустриализации. Нам же, ровесникам Октября, с ранних лет довелось испытать великую гордость и радость видеть первые советские грузовики и тракторы. К тому же они были первыми стальными машинами, увиденными нами. Ведь мы привыкли встречать на улицах извозчиков на колясках, а зимой – на санях, запряженных лошадью.
Нам все было в диковинку. Мы жили, росли среди первопроходцев, и сами были первопроходцами. Философов, писателей, публицистов ждут неразгаданные тайны нашего времени: почему мы не подсчитывали свои материальные выгоды, а думали об обществе, о его благе? Почему жертвовали жизнью во имя счастья нашей Родины, дружбы народов, интернациональный долг считали священным? Ответы для нас были весьма просты, ибо перечисленные выше критерии жизни составляли суть нашей морали. А насчет цены? Нельзя выиграть войну без человеческих жертв. При подготовке боевых операций генералы подсчитывают количество необходимых пушек и танков, число солдат и офицеров, которые погибнут или будут ранены. Индустриализация 30-х годов была крупнее и масштабнее любой операции прошлой мировой войны. Ее цена не поддается исчислению, она огромна. Важно, что ни жертвы, ни издержки не пропали даром: человечество будет изумляться и восхищаться: как удалось отсталой России сокрушить моторизованную Германию?
Победу обеспечили мы – «винтики», крепившие государственную машину. Но нельзя недооценивать и роли Сталина, в руках которого тогда сконцентрировалась вся власть Главнокомандующего. Без лидера-диктатора немыслимо было мобилизовать для Победы всё и всех, включая последнего отпетого зэка. У диктатора Сталина должны были быть крепкие нервы, зоркий глаз на саботаж и разгильдяйство, если хотите, отсутствие жалости. Петр Великий построил свой город-столицу на костях крепостных крестьян и безжалостно модернизировал Россию. И вошел в историю как Великий царь. А Иван Грозный, проклятый за жестокость и восхваленный за укрепление отечества! Политическая аксиома гласит: чем жестче правитель, тем успешнее его государственные дела.