Единственная подмога сборщикам – несколько десятков осликов, которые используются для перевозки мешков с кофе, собранных на отдаленных плантациях. Процесс обработки кофе, начиная от засыпки зерен в огромные чаны для ферментации и кончая сушкой, также осуществляют вручную. Лишь одна операция, лущение зерен, механизирована: установлена английская машина производства 1928 года.
Один из владельцев «Мисьонес» Педро Саенс угостил нас чашечкой кофе свежего урожая. Настой был очень крепким – такой кофе любят пить жители восточных районов страны. Его обычно подают без сахара, разливая в небольшие керамические чашки (стеклянные, тем более пластмассовые сосуды убивают аромат напитка, пояснил нам хозяин стола). «Кофе по-колумбийски» был вкусным, но каким-то особым ароматом и способом приготовления не отличался. Как это ни странно, производители лучшего в мире кофе не являются кофейными гурманами.
Понятно возмущение мелкого производителя, который бессилен противостоять спирали инфляции, захлестнувшей мир капитала. Директор отдела пропаганды федерации кофепроизводителей Педро Филипе заявил в беседе со мной: «Наш кофетеро – мелкий производитель – за месяц может стать богачом. А потом сидит без гроша в кармане, ожидая следующего урожая».
…Возвращались с земель «Мисьонес» под вечер. Небо над Боготой расчистилось от облаков. Сеньор Фернандо любопытствовал, понравилось ли путешествие на плантации. Конечно, европейцу в диковинку увидеть и склоны Кордильер, и кофейные кусты, и свисающие с них гроздья ягод, и то, как работники перебирают зернышко к зернышку уже обжаренный кофе, тот самый, что мы покупаем вразвес или в молотом виде в магазине.
Колумбийцы гордятся своей страной – землей прекрасного кофе. Их лучшие поэты написали в его честь восторженные гимны. Мой провожатый заметил, что чашечка кофе вдохновила Себастьяна Баха сочинить «Кантату о кофе». Правда, то была чашечка не колумбийского кофе. Ибо Бах закончил свою кантату как раз в том году, когда первые семена кофе были еще только брошены в благодатную землю Колумбии.
(Силантьев В. И. Пробужденная сельва. М.: Известия, 1983.)
ВДОХНОВЕНИЕ МАСТЕРА
Выдающийся бразильский архитектор Оскар Нимейер трудился в своей мастерской в Рио-де-Жанейро, расположенной в красивом доме, из окон которого виден золотистый пляж знаменитой Копакабаны. Нимейер человек среднего роста, спортивного сложения. Он предложил перед беседой посмотреть небольшой фильм о его творчестве, чтобы, как он сказал, «получить кое-какое представление».
Тридцатиминутная лента оказалась как нельзя кстати. До встречи с архитектором я постарался ознакомиться с его работами, благо их много в Рио-де-Жанейро и особенно в Бразилиа. Все они поражают оригинальностью и смелостью архитектурных замыслов. Казалось бы, в наше время для успешной работы требуется концентрация всех сил в одном направлении. Нимейер же легко перешагивает через привычные каноны, собственные разработки и проектирует, например, музыкальный центр в виде громадного гриба с залами и фойе в «шляпке» или высотный отель «Насионал» в форме стеклянного цилиндра (оба находятся в Рио-де-Жанейро).
Последнее десятилетие зодчий работал главным образом над проектами, предназначенными для зарубежных стран. Нимейер так прокомментировал свое творчество этих лет:
– С помощью железобетона, простого, жесткого и холодного материала, я стремлюсь выразить свою архитектурную мысль. Для меня годятся любые линии – кривые, плавно изгибающиеся, но только не прямые. Я стараюсь сделать в архитектуре что-то необычное. Не каждому человеку, возможно, понравятся мои работы, но всякий, кто их видит, наверняка ощутит, что подобного сооружения он еще не встречал. Новая форма, непривычная для глаза, – вот где сосредоточиваются наши поиски.
Зодчий с увлечением рассказал о строительстве по его проектам трех зданий во Франции, четырех – в Италии, двух – в Алжире.
– А как вы относитесь к таким традиционным строительным материалам, как дерево, гранит? – спросил я. – Ведь они и сейчас широко используются при строительстве домов в Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу. Подходя к вашему дому, я видел на Копакабане целые кварталы домов, облицованных дорогим мрамором…