- Почти, но есть шанс вернуться.
Я ему не поверил, обозвал идиотом и отправился домой. Когда я вошел, мать сидела за столом и читала. Я сел напротив, подбирая слова для разговора. Внезапно она подняла глаза от книги и стала смотреть в окно, прямо сквозь меня. Тогда я что-то закричал, замахал руками, но она не видела и не слышала.
- Ну что убедился? - передо мной стоял недавний знакомый.
- Ты зачем пришел? - огрызнулся я.
- Знаешь, как грустно быть одному, - пожаловался человечек, - можно я с тобой останусь?
- А, может, я сплю? Может вижу странный сон? И ты мне просто снишься?
- Может быть, - согласился мой собеседник, усаживаясь на стул и закинув ногу на ногу, - может, все мы сон. Весь мир – сон. А огромный великан спит на своем ложе и, когда он проснется, сон развеется, а вместе с ним и все мы.
Я посмотрел на него с подозрением. Нет, он точно сумасшедший! И решил сменить тему разговора.
- Ты правда все время один? У тебя нет друзей?
- Есть несколько, но они все в другом времени.
- Как это?
- Понимаешь, когда находишься между жизнью и смертью, получаешь необыкновенные способности путешествовать во времени и в пространстве.
- Значит ты можешь попасть в будущее?
- Нет, - человечек покачал головой, - его еще нет, оно еще не написано. А вот в прошлое, пожалуйста, куда пожелаешь.
- Слушай! - оживился я, - а махнем в прошлое! А что? Идея! Во время Христа. Наконец-то станет понятно, правда ли то, чем нас пичкают в церкви, а? Может, это все вранье. А мы посмотрим.
Человечек вздрогнул.
- Нет, нельзя, - пробормотал он.
- Что? Запрещено?
- Ну, почему же, - он пожал плечами, - просто это неправильно. Вера потому и называется верой, что в нее нужно просто верить. Верить! А не знать наверняка.
По моему мнению это просто отговорка, но я не стал спорить, а спросил имя моего собеседника.
- Можешь называть меня как хочешь, - ответил тот, - мне все равно. Что тебе первое приходит в голову?
Мне пришло в голову Чарли.
- Хорошо, - обрадовался человечек, - зови меня так. Как Чаплина.
- А теперь, - возвестил Чарли, - мы отправимся в прошлое. Приготовься!
3
Я видел сад. Старые яблони с узловатыми изогнутыми стволами переплетались вершинами, образуя нечто вроде сумрачного сырого грота. Я видел качели, на них девочку лет четырнадцати с длинными густыми волосами. Она напевала песенку, слов которой я не разобрал, и раскачивалась в такт мелодии. Я видел совсем еще маленького мальчика, едва научившегося ходить. Он смущенно прятался за углом дома, наблюдая за черноволосой красавицей. Внезапно девочка заметила его и поманила к себе.
- Иди сюда, не бойся, - и показала длинной изящной рукой на место рядом с собой.
Мальчик покраснел и еще больше засмущался. Я видел, как ему хотелось подойти. Он стоял, неловко перебирая ногами, не решаясь приблизиться к качелям. И только, когда девочка дважды повторила свой жест, он решился и неуклюже побежал к ней. Девочка помогла ему вскарабкаться на сиденье и продолжила медленно раскачиваться. Позабыв прежнюю робость, мальчик смеялся от удовольствие. А девочка пела нежную неизвестную мне песню.
- Ну, и кто это? - возмутился я, - что мы здесь забыли?
- Это ты, - невозмутимо ответил Чарли, - и твоя сестра. Разве ты забыл, что у тебя была сестра?
Впервые в жизни я был потрясен. Ведь все это – сад, качели, поющая девочка – казались мне сном, мечтой, созданной незрелым детским умом.
Затем мы перенеслись в дом, в просторную светлую комнату. На кровати сидел я и грыз яблоко. Сестра вертелась перед зеркалом. Белая юбка-колокольчик с причудливым орнаментом, ярко-желтая кофточка с тоненькими бретельками, босоножки на невероятном каблуке. Шли последние приготовления к танцам: в уши – золотые сережки, на шею – длинную цепочку с кулончиком в виде ангела, на руку – браслет, блестящий, но совсем не дорогой.
- Ты скажешь мне спокойной ночи? - поинтересовался я, забавно наклонив голову.
- Конечно, - рассмеялась сестра, - я сегодня совсем не надолго. У меня же завтра экзамен.
Она расцеловала меня в обе щеки, подкрасила губы, схватила маленькую блестящую сумочку и выбежала из комнаты.
Я видел себя, лежащим в кровати. Видел, как пришла мама, еще очень молодая и красивая, и накрыла меня одеялом. Я спросил,где Лиза (вот как оказывается звали мою сестру), но она не ответила. Я знал, что мама чем-то встревожена и заплакал. Я видел потом, как она спустилась в кухню и долго сидела там у окна, вглядываясь в ночную темноту.
Я видел раннее утро, толпу людей на окраине деревни, мальчика, стоявшего в первом ряду. Его глаза, полные страха и непонимания, смотрели куда-то перед собой. Я проследил за его взглядом и вздрогнул.