Софи Саттон — это все, чем я не являюсь: мрачная, угрюмая и бедная. Она нездорово правильная, любимица учителей самого несносного сорта. Префект, помешанный на правилах, который носит свой значок, как почетную медаль. Она — воплощение британца: серьезная, строгая и скучная до смерти.
И ко всему прочему, она терпеть не может Эвана. Она ненавидит его всеми фибрами своего существа.
И все же Эван не может оторваться от нее.
Но я не позволю этому помешать моему плану. Я не опускалась до того, чтобы драться с другой девушкой из-за мальчика. Или конкурировать за него. Особенно если моя соперница — какая-то благотворительница, которая попала в Спиркрест только потому, что ее родители работают в штате.
Я Серафина Розенталь, черт возьми. А с Эваном Найтом и его семейным состоянием на моей стороне у моего отца не будет другого выбора, кроме как проглотить свою гордость и позволить мне делать то, что я хочу — потому что мне больше не нужны будут его деньги.
Но для этого мне нужно отвлечь внимание Эвана от Софи Саттон. А для этого мне нужно выглядеть на этой вечеринке потрясающе. Не просто красивой — в Спиркресте полно красивых девушек, — а пленительной. Возвышенно.
Потрясающе.
А для этого мне нужно больше роз.
— Так, — говорю я, вставая так неожиданно, что пугаю Камиллу. — Я иду в оранжерею.
— Сейчас? — восклицает она, широко раскрыв глаза. — В такой одежде?
Она показывает на мой наряд: симпатичный комбинезон и шорты из розового атласа. Я закатываю глаза.
— Уф, я, очевидно, собираюсь надеть пальто, Камми. Не хотелось бы давать мистеру Мортону какие-либо идеи, не так ли?
Мистер Мортон — это старый смотритель Спиркреста. У него полная борода и шотландский акцент, и ему только в прошлом году исполнилось семьдесят лет.
Но вместо того, чтобы выглядеть отвратительно, Камми смеется и одаривает меня злой ухмылкой. — Не знаю, Роза. Твоего отца определенно разозлит, если ты будешь трахаться с садовником.
— Правда. — Я беру один из своих шелковых платков и повязываю его вокруг головы, чтобы защитить свежевымытые волосы от холода, затем накидываю свое самое большое и длинное пальто, обматывая его вокруг тела. — Да ладно. Я должна быть очень отчаянной, чтобы трахать садовника.
Хотя я часто посещаю оранжерею, чтобы нарвать цветов для прически, наряда или спальни, я никогда не была в ней ночью. Оранжерея находится в стороне от Старой усадьбы, ее стекла поблескивают в темноте раннего вечера. Я нажимаю на ручку двери, наполовину опасаясь, что она окажется запертой.
Дверь без проблем открывается.
Внутри оранжерея тускло освещена голыми лампочками, расставленными вдоль деревянных балок. Грядки с растениями длинными рядами тянутся по всей длине здания, исчезая в безмолвных тенях.
Я подавляю дрожь. Здесь более чем жутковато, но если я быстро найду розы, то смогу просто схватить букет и убежать в свою комнату, не будучи убитой или похищенной.
Надеюсь.
Я пробираюсь под тяжелыми листьями и подвесными корзинами, когда меня пугает странный звук. Я хмурюсь и останавливаюсь на полшага. Звук становится более отчетливым. Резкий, режущий звук, как будто лезвия трутся друг о друга.
Я замираю на секунду, а затем лезу в карман. Моя рука нащупывает тюбик бальзама для губ и несколько заколок для волос. Черт. Я оставила телефон в своей комнате, вероятно, похороненный под кучей тюля.
Какова вероятность того, что серийный убийца находится именно здесь, в оранжерее Спиркресте? Наверняка довольно низкая. Может быть, это просто плод моего воображения?
Я знала, что все эти стрессы из-за школы моды, отца, трастового фонда, Эвана и Софи вредят мне. Я не следила за здоровьем, а теперь…
Секунда повторилась, за ней последовал еще один отчетливый звук.
Шаги.
— Кто там? — резко окликаю я.
Я делаю все возможное, чтобы не показаться испуганной, но мой голос все равно звучит немного писклявее, чем я хотела. Не могут же у всех быть такие хриплые голоса, как у Софи Саттон. Уф, я опять это делаю. Почему я не могу перестать думать о ней хотя бы на пять секунд? Потому что она увела парня, который по праву должен быть моим, несмотря на то, что она простая, бедная, не умеет одеваться и…
— Что ты здесь делаешь?
Я поворачиваюсь так быстро, что меня практически бьет хлыстом. Затем я делаю два шага назад, но не от страха, а от искреннего, полного и абсолютного удивления.
В оранжерее сидит человек.