– Ты ошибаешься, – ответила я. – Он был озорным и ужасно надоедливым, но я никогда не испытывала к нему ненависти. И он уже не тот маленький мальчик.
– Верно, не тот, – сестра подняла брови и лукаво посмотрела на меня, явно на что-то намекая. Такова уж моя Аими. Все, что она говорила, всегда означало больше, чем сами произнесенные слова. Недосказанность была ее отличительной чертой.
Я легонько шлепнула ее по ноге и дернула уголком рта – хотела улыбнуться, но помешало волнение.
– Ты не единственная в нашей деревне, кто заметил, как изменился Тоши, – произнесла она. – Есть много девушек, которым он нравится, девушек, которые провели последние несколько лет, не игнорируя его, как ты, – таким образом Аими пыталась вложить в мою голову какую-то мысль, которая не пришла бы туда сама по себе.
– Кто, например? – резко спросила я. В тот памятный день, когда мы с Тоши обнимались на утесе, я была уверена, что чувства наши взаимны. Однако теперь у меня начали закрадываться сомнения.
Аими наклонила голову и пристально посмотрела на меня, не отвечая. Ее брови стали медленно подниматься.
– Ты? – я удивленно моргнула. – Но ведь ты никогда не говорила об этом.
– У самых достойных мужчин нашей деревни темные души. У всех, кроме Тоши и его отца. Они единственные хорошие, – ответила она, пожимая плечами.
– У всех? – я даже вздрогнула от удивления. – Не может быть! – Перед моим внутренним взором пронеслись лица молодых неженатых мужчин. В первую очередь на ум приходили самые симпатичные, сильные и с хорошими зубами парни. – А что насчет Мицуо, Соичи и Ёдзи?
– Мицуо эмоционально развит не лучше жука, Соичи – извращенец и лжец, а о Ёдзи я и слышать не хочу. Он помешанный на деньгах негодяй. Он с удовольствием наступил бы на лицо собственной бабушке, если бы это принесло ему расположение его богатого дяди.
От ее убежденности меня передернуло.
– Откуда ты все это знаешь?
– Сестренка, я – создание эфира. Я могу заглянуть в их сердца и увидеть пожирающую его гниль, – со смешком ответила она.
– Я тоже создание эфира. Почему я этого не вижу?
– И ты увидишь, – кивнула она, бросая распотрошенные листья осоки в волны и усаживаясь по-турецки. – Нужно немного подождать.
– И ты можешь заглянуть в сердце Тоши?
– Могу, – сказала Аими, пристально глядя на меня.
– И какое оно, его сердце?
– Сердце Тоши – это редкая белая жемчужина, – ответила она, – которая переливается всеми цветами радуги. Свет льется из эфира и преломляется в нем, словно в драгоценном кристалле. – Всякий раз, когда Аими принималась излагать свои видения подобным образом, я пристально смотрела на нее, пытаясь понять, поддразнивает она меня или говорит искренне. – Есть только одно сердце, которое прекраснее, чем его.
– Чье же?
– Твое, – сказала она, устремив на меня немигающие лисьи глаза и расцветая кривой лисьей улыбкой.
– Это не смешно. Если тебе нравился Тоши, почему ты никогда ничего мне об этом не говорила? – поинтересовалась я, толкая сестру в плечо.
– Не мне решать, на ком женится Тоши, – ответила она. – Тебе это так же хорошо известно, как и мне.
– Значит, ты выйдешь за него замуж, если наш отец и Кито согласятся, что ты больше ему подходишь? – нахмурившись, спросила я. Ярко-зеленая ревность обжигала мое сердце от одной только мысли, что Тоши женится на другой, особенно на моей сестре.
– Как я уже сказала, Тоши – хороший человек. Лучший из всех… – ответила Аими лукавым голосом.
– Фу, – простонала я, – сейчас не время ходить кругами. Ты бы согласилась или нет?
– Кто я такая, чтобы ослушаться наших родителей? – ответила она, пожимая плечами.
– Прекрати! – сказала я, поднимая камешек и швыряя его в океан.
– Что именно прекратить?
– Притворяться, что ты подчиняешься законам людей. Ты кицунэ, и ты совсем не обязана делать то, что тебе говорят. Если только захочешь, ты можешь завтра же исчезнуть и начать совершенно новую жизнь где-нибудь в другом месте, с кем угодно.
– И бросить все это? Наших родителей? Тебя? – Сестра явно не собиралась отвечать на мой вопрос. Такова ее природа. Аими настолько же уклончива, насколько красива, хитра и быстра. Просто со мной она чаще бывала искренней, и я думала, что ее хитроумные приемы на меня не подействуют. И ошиблась!
– Ну же, пойдем! – Аими скользнула прямо с валуна в воду, поплескалась немного и направилась к берегу.
– Ты куда? – Я, перебираясь с камня на камень, медленно слезла на песок. Сестра довольно решительным шагом уходила от меня, временами самую малость увязая в рыхлом песке. – Аими! – пискнула я.