— Гут, по нашему отряду итоги подбили, теперь и на общий разбор полетов топать можно…
Штаб соединения собрался в конференц-зале «Пиночета». Люди были не в лучшей форме — сказывалась напряженная работа с полной самоотдачей на протяжении вот уже десяти часов. И это после боя, который был неслабым стрессом!
— Думаю больше не стоит тянуть, — заговорила капитан Коченова не вставая со своего места. — Подведем итоги и разойдемся… Можете не вставать при докладе и вообще чувствуйте себя свободно. Итак, приступим. Шварц, что скажешь о повреждениях нашего старика?
Главный инженер трансрейдера коротко улыбнулся в ответ:
— Повреждения незначительны. Пилоты смогли не допустить врагов к уязвимым точкам и мы отделались только потерей пары турелей, да нескольких кластеров датчиков. Думаю не стоит говорить, что обшивку они ни разу не пробили… Доложу сразу и за летную палубу, так как от них никто не пришел — работы не в проворот… На данный момент потерь среди личного состава нет. Повреждения так же отсутствуют, но вместе с тем у них в боксах находятся пятнадцать битых КИПов одиночек и чем закончится их ремонт и восстановления я сказать не могу. Возможно боевые потери среди летных техников нас еще ожидают… тьфу-тьфу-тьфу, что б не сглазить!
— Хорошо, — Наталья Ивановна удовлетворенно кивнула. — Савелий, твоя очередь.
Комэск дернулся встать, но вспомнив вступительное слово капитана — расслабился. Кстати из его тела и выражения лица ушла сосредоточенная напряженность, командир пилотов казалось обрел былую уверенность, что капитан Коченова могла только приветствовать.
— Докладываю. Потерь среди «кречетов» нет. Повреждения незначительны, в основном это периферийные модули. Во-избежании не нужных потерь среди персонала, поврежденные модули сброшены в пространство силами ремонтных сервов платформ. На данный момент крыло готово к немедленному старту: боезапас пополнен, машины заправлены. На каждой дежурит один из членов постоянного экипажа. По одиночкам. Безвозвратных потерь нет. Тяжело ранено одиннадцать пилотов, легко ранено пятнадцать человек — пилоты тех КИПов, что находятся в рембоксах. Безвозвратно потеряны одиннадцать легких КИПов — разрушены полностью, люди спаслись благодаря катапультированию модулей бронекабин. К немедленному старту готовы двенадцать машин: боезапас и топливо пополнены, пилоты временно размещены в отсеках отдыха рядом с летной палубой. Противником уничтожены девяносто шесть беспилотных вспомогательных платформ, остальные полсотни и двадцать резервных дронов готовы к немедленному старту. Савелий Попов, доклад окончил.
— Отлично Савелий! Я рада, что тебе все-таки удалось натаскать приблуд до приемлемого уровня, — Наталья Ивановна буквально источала благодарную признательность. — Благодаря чему потерь удалось избежать, а КИПы дело наживное… Лейтенант, ваша очередь, — капитан Коченова перенесла свое внимание на Ылшу. Парень кивнул и вывел на проекционную панель сводный отчет по своему отряду. В таблице присутствовали только сведенья о потерях и повреждениях, всю аналитику Ылша опустил, как маловажную в данный момент. Ее время придет позже.
— Ясно, у вас так же невосполнимые потери отсутствуют. Это просто замечательно! Не вижу смысла более задерживать вас, — капитан посмотрела в глаза каждому присутствующему. — Отдыхайте. Объявляю по соединению «готовность два». Ждем торгашей — до их прилета порядка пяти часов осталось… И спасибо вам всем, вы отлично поработали!
Если говорить о нагрузке, то сбор и освоение трофеев были более выматывающими, чем непродолжительный и быстрый бой. Полчаса максимальной собранности и сосредоточенности не сказались на людях так, как более чем сутки размеренной, неторопливой, но опасной работы. Однако и с этим испытанием соединение справилось с честью и без потерь — в команде трансрейдера было много опытных и тертых спецов, а Ылша за неимением опыта действовал четко по уставам Флота.
Первым делом после боя были выловлены и доставлены на летные палубы «Пиночета» поврежденные КИПы, как свои, так и машины противника. Приоритет был естественно у первых, но и пилотам пиратов никто в помощи не отказывал и не добивал поврежденные платформы, как часто поступали регулярные войска. На этом этапе «Драккар» показал себя во всей красе в качестве спасательного корабля: скоростные характеристики (шатл перемещался от одного битого к другому исключительно на форсаже) помноженные на мастерство Артема Струева и профессиональные навыки Ылши Мечева позволили справиться с задачей в максимально сжатые сроки. Таран подводил «Драккар» к КИПу и уравнивал скорость, один из десантников прыгал на поврежденную платформу, где пара сервов под прямым управлением лейтенанта Мечева быстро добиралась до бронекабины и извлекала пилота. Затем медбот, несущий в своем теле человека и оказывающий ему если требуется первую и неотложную помощь возвращался на обшивку к десантнику, а инженерный «таракан» оставался на пустотнике вплоть до прибытия на летную палубу «Пиночета» — благо ботов подобного типа на шатле было достаточно. Как только десантник переправлял медсерва обратно, «Драккар» стартовал к следующему КИПу. «Таракан» же дождавшись отхода шатла на безопасное расстояние начинал последовательное исполнение сгенерированной программы: глушил или сбрасывал модули, «сливал» боезапас, запускал двигатели на торможение. Каждая из этих операций могла вызвать полное разрушение поврежденной пустотной платформы и их очередность и необходимость определял непосредственно Ылша Мечев, не доверяя эту задачу стандартным протоколам.