Пусть он и считает меня просто зловонным карапузом, но он единственный, кто может хоть как-то помочь мне разобраться в происходящем. Я принялся тыкать его ручкой в щеку, пока тот недовольно не заворчал и не открыл глаза.
— Да что ты, паразит, опять учудил? — пробурчал Боря, сонно таращась на меня. — Не мог пять минут дать человеку покемарить?
Я, не теряя времени, указал на стол и терпеливо дождался, когда он встал и сел за него. Затем начал выкладывать перед ним буковки Эрудита, торопливо тыкая пальчиком в каждую из них.
«Замок… Мама… Монстры…» — получилось, правда, немного сумбурно, но, надеюсь, хоть что-то до него дошло.
Боря, как всегда, не сразу врубился. Почесал затылок, зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул, и переспросил:
— Это ты сейчас про что? Чё за замок? Чья мать?
Я закатил глаза. Ну какой же он тугодум! Пришлось повторить все заново, на этот раз добавив пару выразительных жестов и звуков, имитирующих стоны и хрипы. Боря, наконец-то, допетрил.
— А, кошмар приснился, значит, — протянул он, похлопав меня по спине. — Ну, не переживай, всякое бывает. Может, тебе просто на ночь меньше жрать надо? А то у тебя пузо, как у беременной бегемотихи.
Я нахмурился. Ну вот, опять началось. Никакой поддержки, одно обзывательство.
Хотя… блин, он ведь ничего про меня не знает. Знает лишь, что я карапуз — свалившийся ему на голову. Про мою миссию — кроме как стать сильнее, он не в курсе. Чёрт, надо бы с этим хоть что-то сделать.
Я вздохнул и принялся заново выкладывать буковки, стараясь сделать это максимально четко и понятно.
«ЭТО НЕ ПРОСТО СОН! ЭТО ВАЖНО!» — выложил я на столе, стараясь не думать о том, как коряво это выглядит с точки зрения грамматики.
Боря, кажется, начал просыпаться. Приподнял голову, протер глаза и уставился на мое творение.
— ЭТО НЕ ПРОСТО… ЧТО? СОЛЬ? — пробормотал он, явно еще не до конца проснувшись.
Я тяжело вздохнул. Ну почему мне достался такой товарищ?
«СОН!» — терпеливо выложил я снова, добавив для пущей убедительности страдальческое выражение лица.
Боря, наконец-то, прочитал все слово целиком. Но, кажется, это не сильно помогло.
— А, сон… Ну и что с того? Приснится же всякая фигня, особенно после вчерашних событий, — зевнул он и снова положил голову на стол.
«ВАЖНО!» — отчаянно выложил я, пытаясь хоть как-то его расшевелить.
В ответ Боря лишь что-то невнятно промычал и окончательно заснул, сладко посапывая. Его рука беспомощно свисала со стола, чуть не задевая мои драгоценные буковки.
Я сердито фыркнул и попытался стащить его руку со стола, но она оказалась слишком тяжелой.
«Эх ты, тюлень», — проворчал я, понимая, что все мои попытки достучаться до Бори в этот раз обречены на провал.
Завалившись обратно в корзинку, я посмотрел на мирно спящего Борю, и задался вопросом:
«Ну почему, почему мне достался такой деревянный? Неужели он действительно считает меня просто зловонным карапузом, который ничего не понимает? Ладно, поспи пока, тюлень».
События минувшей давности принесли свои «плоды» лишь через неделю спокойствия. Спокойствия для Бори. Парень ни в чём себе не отказывая, спокойно качал мышцы, младенца и свои далеко не магические способности.
Гугля, за неделю, научился создавать большие фаерболы, чего не могли его одногруппники. Научился поднимать тяжелы предметы силой мысли. И всё это вывело Бориса в фавориты ректора. Сделало его лучшим учеником на потоке.
В столовой, на Борю смотрели с восхищением, что, разумеется, больше раздражало его чем радовало. На практических занятиях, ему приходилось пахать в два раза больше. Как и карапузу.
Ну а спал он как за десятерых. Обессиленный так, словно всю ночь выпахивал на нескольких стройках одновременно.
Но казус произошел в понедельник. Когда за обедом к Борису подошла высокая, стройная брюнетка с открытой претензией:
— Что с ним произошло?
Боря, жующий котлету как последний раз в жизни, чуть не подавился. Брюнетка, сверлящая его взглядом как лазерной указкой, явно была настроена не на светскую беседу. Он машинально проглотил кусок, закашлялся и, прохрипев:
— Чего? С кем?
Девушка, не дожидаясь приглашения, плюхнулась на стул напротив и демонстративно сложила руки на груди.
— Гришу обнулили! Понимаешь, что это значит?
Гугля, до этого момента мирно посысывающий хлеб в своей корзинке на столе, аж резко сел. Пялясь на двоих своими огромными, голубыми глазами.
Боря непонимающе уставился на брюнетку.
«Гриша? Обнулили? — пронеслось в его голове. — Что за бред она несет?»