Старейшина поднял глаза на Элиаса.
— Открой дверь, Элиас, — приказал старейшина, в его голосе прозвучала сталь. — Я сам поговорю с ним.
Элиас поколебался, но повиновался. Скрип открываемой двери прорезал тишину, и они вошли в камеру. Зловоние мочи, пота и невыразимого ужаса ударило в нос. В углу, скорчившись на полу, сидел человек. Его волосы спутались, глаза горели безумным огнем, а тело было покрыто багровыми рисунками. Он поднял голову и посмотрел на вошедших. В его взгляде не было ничего человеческого — лишь холодная, нечеловеческая злоба.
— Ну, здравствуй, дружок, — приветствовал его старейшина, стараясь сохранить спокойствие. — Говорят, ты решил заговорить. Расскажи нам, что тебя беспокоит.
Одержимый издал хриплый смех, от которого по спине пробежали мурашки.
— Беспокоит? Да меня тут все беспокоит! Эта дыра, эти рожи, этот… запах магов! Просто тошнит! И знаешь что, старик? Иди ты знаешь куда? В очко!
Старейшина нахмурился. Это было несколько… неожиданно. Он ожидал чего-то более зловещего, более… возвышенного.
— Послушай, — попробовал он снова. — Мы хотим тебе помочь. Если ты расскажешь нам, откуда ты пришёл и какие у тебя цели, мы изгоним тебя… мягко. Без боли.
— Облегчить моё изгнание? — Одержимый снова захохотал, на этот раз еще громче. — Да вы идиоты! Я тут развлекаюсь! А вы мне… облегчить участь? Да пошли вы все… конченные старички! Я спляшу на ваших могилах очень скоро!
— Я вижу, у нас тут пациент с… паршивым чувством юмора, — пробормотал Элиас, нервно поправляя очки.
— Ладно, — сказал старейшина, вздохнув. — Разговор не клеится. Элиас, начинайте подготовку к изгнанию. Собирайте все необходимые ингредиенты. Время терять нельзя.
Затем он повернулся к одержимому, который продолжал что-то бормотать себе под нос.
— И напоследок, — сказал старейшина, — советую тебе помолчать. Иначе я лично запихну тебе обратно ту сущность, которая с тобой говорит. И учти, ей там не понравится.
С этими словами старейшина вышел из камеры, оставив Элиаса наедине с одержимым. Послушник был явно напуган, но пытался сохранить профессиональное выражение лица. Одержимый проводил их злобным взглядом, продолжая бормотать что-то неразборчивое.
В кабинете старейшины царила напряженная атмосфера. Академики собрались в кружок, обсуждая последние события.
— Изгнание, говорите? — Прозвучал скептический голос одного из молодых академиков. — Не слишком ли это крайняя мера? Может быть, стоит попробовать другие методы? Медикаменты, гипноз…
— Медикаменты? Гипноз? — Старейшина сердито посмотрел на юношу. — Ты думаешь, таблетка аспирина поможет нам справиться с древним злом, которое вселилось в этого человека? Не смеши меня! Это потребует серьезного ритуала, и даже тогда нет никакой гарантии успеха.
— Но что, если мы повредим ему мозг? — Возразил другой академик. — Что, если мы лишим его разума? Если его не изгнал Клеменко, со своими способностями, то наши методы, они… более жестокие и серьезные. Ведь обычным «навыком» мы не уберем демоническую душу.
— Повредим мозг? — Старейшина вздохнул, потирая переносицу. — Боюсь, мой юный друг, мозг этого человека уже поврежден, и довольно серьезно. Что до Клеменко… Клеменко был хорош в теории, но на практике его методы годились разве что для изгнания назойливых тараканов, но не древних демонов.
Он обвел взглядом собравшихся, и в его глазах мелькнул огонек безумной решимости.
— Слушайте меня внимательно, — произнес он, — у нас нет времени на споры и сомнения. Мы должны действовать быстро и решительно. Элиас, ты отвечаешь за ритуал изгнания. Собери все необходимые ингредиенты и подготовь все к завтрашней ночи. Остальные — изучите древние тексты. Может быть, там найдется хоть какая-то информация о том, с чем мы имеем дело.
Атмосфера в кабинете стала еще более напряженной. Академики, понимая серьезность момента, принялись за работу, каждый погрузившись в свои мысли и обязанности. Старейшина же, оставшись в одиночестве, подошел к окну и устремил взгляд на темнеющий город. В его сердце зрело предчувствие, что предстоящая ночь будет самой тяжелой в их жизни.
Между тем, в камере одержимого продолжался безумный допрос. Элиас, вспотевший и нервный, пытался вытянуть хоть какую-то информацию из несчастного, но все было тщетно.
— Ну, давай же, — уговаривал он, — скажи мне, как тебя зовут? Откуда ты пришел? Что тебе нужно?
Одержимый лишь презрительно взглянул на него и разразился хохотом.
— Тебе нужно? — прохрипел он, — Мне нужно? Мне нужно, чтобы ты сдох, старый пердун! И чтобы вся ваша академия сдохла вместе с тобой! Я спляшу на ваших могилах, как обещал!