— Хорошо, — сказал профессор Айбашев. — Мы изучим ваши материалы. Но помните, Валентина, если вы ошибаетесь… последствия будут серьезными. Репутация Академии — это не игрушка. Нам нужно еще раз все тщательно проверить. Магистр Сиськина, займетесь дальнейшим исследованием этого феномена.
Профессор Айбашев кивнул магистру Сиськиной, и они вместе покинули зал, оставив Валентину наедине с ректором Волковым. В повисшей тишине стало слышно, как потрескивает огонь в камине, и этот звук лишь подчеркивал напряжение момента. Волков долго молчал, барабаня пальцами по столешнице, словно прикидывая в уме все возможные последствия доклада Валентины.
— Валентина, — наконец произнес он, — вы понимаете, что если все окажется правдой, это будет грандиозный скандал? Академия, которая гордится своими сильнейшими магами, окажется посмешищем для всего магического сообщества. Борис Клеменко — наша гордость, надежда на будущее. И вы говорите, что он обманщик?
— Я понимаю, ректор, — ответила Валентина, стараясь сохранять спокойствие. — Я не делаю поспешных выводов. Я провела тщательный анализ, и мои результаты неопровержимы. Я готова отвечать за каждое свое слово.
— Меня больше всего беспокоит другое. Вы упомянули технику боя, имитирующую магические приемы. Как такое возможно? Чтобы немаг так искусно обманывал магов?
Валентина вздохнула. Этот вопрос мучил ее больше всего.
— Я думаю, дело в особом психологическом воздействии, — пояснила она. — Он заставляет противников видеть то, чего нет. Он внушает им страх, неуверенность, и они сами поддаются иллюзии его магической силы.
— Но это же невозможно! — воскликнул Волков, его голос дрогнул. — Мы говорим о магах, о людях, обладающих сильной волей и ментальной защитой. Как можно их так легко обмануть?
— Я не знаю, ректор, — призналась Валентина. — Но я видела это своими глазами.
Волков снова замолчал, хмуро глядя в огонь.
— Расскажите, что вы видели в шахтах? Какие еще детали могли бы подтвердить вашу теорию?
Валентина перевела дух, собираясь мыслями. Бой в шахте был ключевым моментом в ее исследовании.
— Бой в шахте… был весьма показательным, — начала она. — Клеменко проявил недюжинную реакцию и силу, это бесспорно. Но самое главное — его уверенность. Он действовал так, словно знал, что победит, что демоны не смогут ему навредить. Эта уверенность передавалась окружающим. Даже я, наблюдая за боем, на мгновение поверила в его магическую силу.
— Феноменально…
— И все же, — продолжала Валентина, — есть один момент, который меня сильно заинтересовал. Маленькое существо, которое постоянно находится рядом с Клеменко. Его обычно считают фамильяром, но… я в этом не уверена.
— Вы имеете в виду его младенца? — уточнил Волков, нахмурив брови. — Да, многие считают его фамильяром. Что с ним не так?
— Я думаю, что карапуз не просто фамильяр, — ответила Валентина, понизив голос. — Я подозреваю, что он является источником той самой «магии», которую проявляет Клеменко.
Волков откинулся на спинку кресла и удивленно посмотрел на Валентину.
— То есть? Вы хотите сказать, что карапуз — это… как бы это сказать… одержимый питомец? Или что-то в этом роде?
— Я не знаю, ректор, — призналась Валентина. — Я не могу дать точное определение. Но я уверена, что между Клеменко и карапузом существует особая связь. Когда Клеменко использует свои «магические» приемы, я чувствую легкое колебание энергии в районе этого младенца. Это трудно объяснить, но это так.
— Но это же невозможно, — возразил Волков. — Маг не может делиться своей магией с другим существом. Это противоречит всем законам магии.
— Я знаю, ректор, — ответила Валентина. — Но ведь Клеменко и не маг, по моим данным. Возможно, младенец обладает своей собственной магической силой, которую он каким-то образом передает Клеменко. Или, возможно, между ними существует некий симбиоз, благодаря которому Клеменко получает доступ к магической энергии.
Волков надолго задумался, глядя на Валентину с сомнением.
— Это все очень интересно, Валентина, — произнес он наконец. — Но это всего лишь теория. У вас есть какие-нибудь доказательства? Какие-нибудь конкретные факты, подтверждающие вашу гипотезу о фамильяре?
— Нет, кроме ощущений тех самых колебаниях энергии в районе Карапуза, — ответила Валентина. — Но я верю тому, что чувствую.
— Хорошо, Валентина, — сказал Волков, вздохнув. — Значит, фамильяр Клеменко на самом деле одержимый, который каким-то образом способен скрываться от нашего мониторинга… что же, если всё это правда, то Бориса мы обнулим, а младенца придётся уничтожить.