Валентина почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Проникнуть в комнату Клеменко, когда он там, — это было безумием. Но она понимала, что у нее нет выбора. Если она хочет доказать свою правоту и спасти репутацию Академии, она должна рискнуть всем.
— Я сделаю это, ректор, — ответила она, стараясь скрыть свой страх. — Я проникну в их комнату и найду улики.
Волков кивнул и отпустил ее. Валентина вышла из его кабинета, чувствуя, как на нее надвигается ночь, полная опасностей и неопределенности. В голове крутились мысли о Клеменко, о карапузе, о тайнах, которые скрыты в их комнате.
Она знала, что завтра ей предстоит столкнуться с самой большой загадкой в своей жизни. Но она была готова к этому.
Следующий день начался с тщательной подготовки. Валентина изучила план Академии, выявила все возможные пути проникновения в комнату Клеменко и разработала детальный план действий. Она также запаслась различными магическими амулетами и заклинаниями, которые могли помочь ей в случае опасности. Н
о самым важным было ее внутреннее состояние. Она должна была быть спокойной, уверенной и сосредоточенной, чтобы не допустить ни единой ошибки.
Вечером, когда Академия погрузилась в тишину, Валентина направилась к комнате Клеменко. Она двигалась осторожно, стараясь не издавать ни звука. Вскоре она добралась до нужной двери и остановилась, чтобы перевести дух.
Она достала из кармана небольшой ключ и начала осторожно открывать замок. К ее удивлению, дверь оказалась не заперта. Она тихонько приоткрыла ее и заглянула внутрь.
В комнате было темно, лишь слабый свет луны проникал сквозь занавески. Валентина вошла в комнату и осторожно прикрыла за собой дверь. В нос ударил запах трав и какого-то детского крема. Комната была обставлена скромно, но уютно.
В углу стояла кровать, на которой мирно посапывал Борис Клеменко. Рядом с ним спал карапуз. А на соседней койке — рыжий мудак. Как она сама его про себя и прозвала.
Валентина достала из сумки небольшой фонарик и начала осторожно осматривать комнату. Она проверила все шкафы, ящики и полки, но ничего подозрительного не нашла.
Все было как у обычного студента. Вдруг ее взгляд упал на детскую кроватку. Там лежали различные игрушки, погремушки и мягкие зверушки. Валентина решила осмотреть их поближе.
Эти детские вещи, казалось, излучали какую-то странную, почти нереальную энергию. Она взяла плюшевого зайчика и внимательно его осмотрела. Ничего особенного, обычная игрушка. Затем она взяла погремушку и потрясла ее.
Звук был обычным, но в голове у Валентины внезапно промелькнула какая-то странная мысль. Ей показалось, что она слышит чей-то шепот, еле различимый, словно из другого мира.
И тут ее внимание привлекла наполовину задвинутая под кроватку старомодная квадратная коробка.
Недолго думая, Валентина опустилась на колени и, стараясь действовать бесшумно, вытащила коробку из-под кроватки. Она была тяжелой и пыльной, словно пролежала там целую вечность. Смахнув пыль, Валентина открыла крышку. Внутри лежал…орган.
Что-то кровавое и мокрое. Первая мысль пронзила мозг, как молния — человеческое сердце! Но, присмотревшись, Валентина поняла, что это скорее похоже на сердце огромного животного, возможно, даже мифического существа.
Оно пульсировало, едва заметно, словно еще живое. Внутри сердца мерцал слабый, зловещий огонек. Валентина отшатнулась, едва не выронив коробку из рук. Что это? Откуда оно взялось? И какую роль играет в «магии» Клеменко? Вдруг ее размышления были прерваны тихим шорохом.
Борис Клеменко проснулся. Он медленно приподнялся на кровати, протирая глаза. Карапуз тоже проснулся и, увидев Валентину, издал радостный писк.
В комнате стало светлее — Клеменко, похоже, щелкнул выключателем, и в комнате горела лампа с неярким светом.
— Ты чё тут роешься? — спросил Клеменко сонным голосом, но в его взгляде уже читалось подозрение.
Валентина судорожно соображала, что сказать. Нужно было срочно придумать правдоподобное объяснение, иначе ее разоблачение неминуемо.
— Я…я просто проходила мимо, — пролепетала она, стараясь выглядеть как можно более невинно. — Мне показалось, что я слышала какой-то шум, и я решила проверить, все ли в порядке.
Клеменко нахмурился.
— Шум? Я ничего не слышал. И вообще, почему вы ходите по чужим комнатам посреди ночи?
Валентина почувствовала, как ее щеки заливаются краской. Она понимала, что ее ложь звучит неубедительно. Клеменко встал с кровати и направился к ней.