А кашель, который я услышал, был каким-то слишком болезненным. Как будто кошка срыгивала шерсть.
Кошка? Шерсть? Откуда я знаю смысл и значение этих слов?
Оставшись один, я попытался осознать произошедшее.
Что происходит? Почему мне так не повезло? И почему этот Боря так бесит?
Последний вопрос, впрочем, был самым простым. Он бесил меня своей тупой прямолинейностью и своей уверенностью в том, что он знает, как мне будет лучше.
Вопросы о своем неудачном попаданстве внезапно отошли на второй план, уступив место нарастающему раздражению. На кухне была открыта форточка. Мне поддувало макушку.
Нормальный родитель, я уверен, сделал бы всё, для моего комфорта, прежде чем уйти.
В голове мелькнула мысль о побеге, но тут же разбилась о суровую реальность младенческого тела. Двигаться получалось с трудом, а о том, чтобы покинуть корзинку, и речи быть не могло. Оставалось лишь наблюдать и ждать.
Кашель вскоре прекратился. Через пару минут вернулся мой тиран с очень грустным лицом. Подхватил корзинку и протянул:
— Поехали. Надо работать.
Собственно, на этом начался день — познания мира.
Дорога выдалась отвратительной. Боря, словно очнувшись от какого-то забытья, нёс меня в этой корзинке, словно мешок картошки.
Ни тебе амортизации, ни тебе прикрытия от солнца. Мир мелькал перед глазами калейдоскопом — пятна домов, пролетающие по небу птицы, лица прохожих.
Было и ещё кое-что. Боре попадались мамочки с колясками. Которым, он показывая меня, говорил:
— Может, заберёте? У вас вон, как хорошо получается.
По всей видимости, он думал, что если найдется тот кто примет меня, то эта связь разорвется. Хм. Идея конечно неплохая. Лучше чем ничего… Но что-то мне подсказывало, что всё не так уж просто.
Разумеется, все те, кто не успевал услышать этот вопрос, умилялись мне и сюсюкали. Я же, пытался протянуть ручки и уцепиться за спасительную ниточку. Но… увы…
Боря одним своим видом пугал потенциальных, моих, мам.
Ну вот есть же нормальные мамы. Родители как родители. А мне достался — ты!
Вскоре мы оказались в каком-то шумном помещении, наполненном запахом краски и сигарет.
Ну ахиреть просто… идеальное место для ребенка. Ага…
Боря поставил меня в корзинке на подоконник и принялся что-то увлеченно обсуждать с другими людьми, размахивая руками и периодически бросая на меня беглые взгляды.
Я же, в свою очередь, поднимал голову, пытаясь рассмотреть окружающий мир, который был полон незнакомых лиц, инструментов и непонятных конструкций.
— Это кто? — спросил кто-то из мимо проходящих, указывая на меня рукой. — Борь, брательник, что ли?
— Подкидыш, — недовольно ответил мой мучитель. — Подбросили под дверь и оставили записку: корми меня, заботься и не высыпайся.
Э-э-э, ты чего там звиздишь? Это кого к кому подкинули? Не-не-не, Боря, это ты ко мне подкинулся. Прямо из кустов. За грехи, которые я не совершал!
— Так, может, в детский дом его? — спросил ещё кто-то. — А то он какой-то… мелкий, что ли. Слабый.
Дом? Детский? Звучит как начало чего-то не самого плохого. Уж лучше так, чем с тобой!
— Ага, — буркнул Борис. — Как раз этим и занимаюсь.
История Бориса пришлась по душе его коллегам, что показало мне: они не особо развитые. Как и сам тиран.
— Ну, давай, дерзай, — подбодрил Борю его собеседник. — Но ты бы это, решал проблему быстрее. Работа не ждёт.
Боря лишь отмахнулся и продолжил свой разговор, а я остался на подоконнике, чувствуя себя не в своей тарелке. Разговор коллег постепенно перерос в какой-то балаган. Они смеялись, кричали, рассказывали какие-то истории.
Мне было скучно и одиноко. Хотелось спать, но шум не давал уснуть. Да и вообще, эти звуки были какими-то слишком громкими и резкими.
Вскоре один из этих работяг решил зачем-то подойти ко мне. Вонища от него была невыносимая! Перегаром, сигаретами и терпким потом, словно он месяц не мылся.
— Ну чего тут у нас? — прохрипел он, склоняясь надо мной. — Какой ты мелкий. Да… совсем кроха. Ути-пути. Хочешь, тебя дядя Аркаша на плечах покатает?
От его дыхания меня чуть не стошнило. Я отвернулся, пытаясь избежать его взгляда.
— Ой, Боря, а это точно не твой сын? — проорал он. — Такой же вот… вечно недовольный! Ты только посмотри.
Ты меня оскорбляешь этим сравнением! За что? Что я тебе сделал?
Я заорал. Своё привычное: АГУ, но с новым окончанием: АГУАТЬ! АГУАТЬ!
О-о! Прогресс! Вроде бы…
Борис отреагировал моментально. Подлетел к корзинке, с размаху влепил ладонью по плечу этого мужика, отодвигая его в сторону: