Боря интерпретировал это как призыв к действию. Он тут же продемонстрировал несколько приседаний, стараясь не переусердствовать и не выдать возраст. Гугля наблюдал с серьезным видом, иногда дергая ручками и ножками в такт движениям. Боря почувствовал себя звездой фитнес-шоу для самых маленьких.
— Борис! — раздался крик физрука, отвлекая парочку от тренировки. — Ты в команде зеленых!
Услышав это, Боря скривился. Он уже прикинул, сколько гвоздей он мог бы забить за эти сорок пять минут вместо урока. Да и сколько бы ему заплатили. Но долг зовет, а вернее, физрук орет.
Как только дядя Петя закончил с объяснениями правил, все взгляды устремились на Борю.
Он вздохнул. Ну что ж, раз надо — значит надо. Засучив рукава, Боря подмигнул Гугле:
— Смотри, как надо выносить соперников.
И… вышел на поле. Мяч, как по команде, прикатился к его ногам. И тут началось.
Боря, словно бульдозер, пронесся по полю, сметая всё на своем пути. Соперники разлетались в стороны, как кегли, а мяч послушно следовал за его ногами.
Физрук, дядя Петя, открыл рот от удивления, забыв про свисток. Он хоть и не первый раз видел, чтобы кто-то так яростно играл в футбол на уроке физкультуры, но все никак не мог привыкнуть к тому, что Борю все боялись.
Это был не просто футбол, это была вендетта Бори против бессмысленной траты времени.
Гугля из своей корзинки наблюдал за происходящим с восторгом. Он хлопал в ладоши и что-то гулил, словно подбадривая своего личного гладиатора.
Боря, видя поддержку юного фаната, играл еще более вдохновенно. Каждый удар по мячу сопровождался грозным рыком, каждый обвод — хитрым прищуром. Он забивал гол за голом, превращая игру в одностороннее избиение.
В какой-то момент один из соперников, не выдержав напора, попытался схитрить и подставить Борю подножку.
Но Боря был не лыком шит. Он вовремя заметил коварный замысел и, перепрыгнув через ногу соперника, влепил тому леща. Несильно, конечно, так, для профилактики.
Дядя Петя, заметив нарушение, попытался было возмутиться, но Боря, испепеляя его взглядом, процедил:
— Не мешайте играть, Петрович. Я тут за вас и за себя пашу.
Но всё прошло не так гладко, как казалось на первый взгляд.
Мне было забавно наблюдать за попытками Бориса показать, как нужно правильно качаться. В какой-то момент я даже в рот ему заглядывал, стараясь не упустить нужное напутствие. А вот когда он начал играть…
Не знаю, что меня больше позабавило: то, с какой яростью в лице он гонял этот резиновый шар, или то, как от него все шарахались.
«Такого буйвола не остановить, — думал я. — Блин, вот если бы у него было побольше мозгов, он бы стал хорошим тренером. Для меня, например…»
Но тут случилось кое-что странное. Учитывая, что в спортивном зале, не считая меня и Петровича, было двадцать два школьника, выделился кое-кто, помимо моего тирана.
Парень чуть выше Бори, чуть пошире в плечах, но с более мягким лицом и в очках, решил поставить моему надсмотрщику подножку с каким-то неприкрытым недовольством на лице.
За что…
«Ой, а что, такое допустимо в правилах? — шлепок, который эхом раздался по спортивному залу, кажется, заставил стекла в окнах задрожать. — По-моему, я натыкался на статью про футбол, что там драться нельзя. А Боря вон чуть ударом шею ему не свернул!»
Но не сам удар был странным, а именно мальчуган, который решился выйти против Бориса.
Я напряг извилины, пытаясь вспомнить хоть что-то об этом очкарике. «Кажется, звали его Вадиком или как-то похоже, — я зажмурился, вспоминая вчерашний день, когда его увидел… нет, не в первый раз. — Он вроде всегда сидел за последней партой через ряд от Бори, уткнувшись в учебники, и вообще никак не проявлял себя».
По-моему, он постоянно сидел на больничных. Причем учился относительно нормально. Ну, как относительно? Относительно моего тирана.
Завис Вадик знатно. Он как будто перезагружался, моргая часто-часто, словно старенький компьютер.
Боря тем временем увлеченно пинал мяч, демонстрируя чудеса координации, достойные скорее медведя на велосипеде, чем профессионального футболиста. Но ему было плевать. Он был в своей стихии — в хаосе, в движении, в грохоте, который он сам и создавал.
Тиран, конечно, своим шлепком Вадику жизнь не сломал. Скорее, просто выразил свое недовольство. Но вот то, что произошло дальше, было похоже на замедленную съемку в боевике.
Вадик, получив леща, простоял ещё полминуты, а затем как-то странно дернулся, словно его пчела ужалила. Сначала я подумал, что он сейчас заплачет и побежит жаловаться дяде Пете. Но нет. Вместо этого он… улыбнулся?