Магнус взглянул в лицо Маризе. Он вспомнил, как однажды, давным-давно, они столкнулись по разные стороны баррикад, когда она была одной из последователей Валентина, и он чувствовал, что всегда будет ненавидеть ее и все, что она делает. А еще он вспомнил, как решил простить другую женщину, которая была на стороне Валентина, которая пришла к нему с ребенком на руках, желая поступить правильно. Этой женщиной была Джослин, а ребенок превратился в Клэри, первый и единственный в жизни Магнуса ребенок, выросший у него на глазах. Они никогда не думал, что у него будет собственный ребенок, за врослением которого можно будет наблюдать.
Мариза посмотрела на него в ответ, встав во весь рост и выпрямившись. Возможно его предположение насчет того, что она чувствовала все эти годы, было ошибочным, возможно она никогда не хотела игнорировать прошлое, и не считала с гордыней нефилима, что он должен следовать ее примеру. Возможно, она всегда хотела извиниться и всегда оказывалась слишком гордой.
– Ох, Мариза, – сказал Магнус, – забудь об этом. Я серьезно, не начинай снова. Благодаря одному из неожиданных поворотов судьбы мы стали семьей. Все удивительные прекрасные сюрпризы жизни делают ее стоящей того, чтобы жить.
– Ты все еще способен удивляться?
– Каждый день, – сказал Магнус. – Особенно с тех пор, как встретил твоего сына.
Он вышел из кухни с сыном на руках и Маризой за спиной, обратно на вечеринку. Его возлюбленный Алек, эталон зрелости, колотил своего парабатая по голове. В последний раз, когда Магнус их видел, они обнимались, так что он предположил, что Джэйс отпустил одну из многих своих неудачных шуток.
– Да что с тобой не так? – взывал Алек. Он смеялся, продолжая мутузить крутившегося на софе Джэйса, и с грацией Сумеречных охотников отправляя подушки в полет. – Серьезно, Джэйс, что с тобой не так?
Магнусу вопрос казался разумным. Он оглядел комнату. Саймон танцевал с Изабель, очень плохо, Изабель похоже не возражала. Клэри подпрыгивала вверх-вниз с Марисоль, она была чуть выше младшей девушки. Катарина у окна обдирала Джона Картрайта в карты. Роберт Лайтвуд стоял сразу справа от Магнуса. Роберт должен был прекратить так пугать людей. Кто-нибудь мог схлопотать сердечный приступ.
– Здравствуй, маленький человечек, – сказал Роберт, – куда ты направляешься?
Он бросил на Маризу подозрительный взгляд, она закатила глаза.
– Мы с Магнусом поговорили, – сказала она, дотрагиваясь до руки Магнуса.
Ее поведение многое сказало Магнусу – одержать победу над зятем, получить более свободный доступ к внуку. Он раньше видел такое в семьях, но никогда, никогда не думал, что будет частью этого.
– Ох? – сказал Роберт с нетерпением. – Вы определились с его именем?
Последняя песня закончилась как раз, когда Роберт задал вопрос. Его грохочущий голос разнесся в тишине.
Алек спрыгнул с Джэйса и покинул софу, чтобы встать рядом с Магнусом. Софа изящно развалилась, оставив Джэйса в плену подушек. Магнус смотрел на Алека, лицо которого озаряла надежда. Одной из неизменных черт Алека было отсутствие коварства, он не использовал уловок, чтобы скрыть свои чувства, и Магнус не хотел, чтобы это когда-либо менялось.
– На самом деле мы говорили об этом, – сказал Магнус. – И мы считаем, что у вас была хорошая идея.
– Ты хочешь сказать… – начала Мариза.
Магнус склонил голову так низко, как смог с ребенком на руках, изображая глубокий поклон.
– Я счастлив представить всем вам, – сказал он, – Макса Лайтвуда.
Магнус почувствовал, как Алек положил ему на спину руку, спокойно, тепло, с благодарностью и конечно с любовью. Он опустил взгляд на лицо ребенка, малыш выглядел гораздо более заинтересованным своей бутылочкой, чем именем. Может наступить время, когда ребенок, будучи магом, решит выбрать себе собственное имя, которое пронесет сквозь столетия. А до тех пор, пока он не стал достаточно взрослым чтобы выбирать, кем хочет быть, Магнус полагал, что он мог выбрать гораздо худшее имя, чем это, этот знак любви, принятия, горя и надежды.
Макс Лайтвуд.
Один из прекрасных сюрпризов жизни.
Все восхищенно притихли, шепотом выражая восхищение, удовольствие и одобрение, а затем Мариза и Роберт начали препалку из-за среднего имени.
– Майкл, – повторял Роберт, упертый человек.
Появилась Катарина, она запихивала скрученную пачку купюр в свой лифчик, из-за чего выглядела не как самый подобающий учитель в истории.
– Как насчет Рагнора? – спросила она.
– Клэри, – позвал Джэйс из недр разрушенной софы, – помоги мне. Вокруг кромешная тьма.