К своему дню рождения Саня готовился заранее. Заказал у экипажа привезти из Союза водки. Купил за 30 чеков на складе ГСМ литр спирта. А за три дня до события, зная, что водки не бывает много, замесил из пайкового сахара канистру браги.
Операция в Бамиане проходила успешно. Очень успешно. Об этом уже сообщил по первому каналу неутомимый Михаил Лещинский. А в полку знали - чем успешнее операция, тем больше работы. Значит, скоро какому-то самолету прийдется менять название.
Так и случилось. Загрузив пыльный грузовой салон цинковыми гробами, заколоченными в деревяные ящики, санин самолет улетел на север.
ПЗРК (переносные зенитно-ракетные комплексы) "Стрела" были сконструированны в Союзе и в давние времена подарены дружественному тогда Китаю. Дружба прекратилась, а ракеты остались. ДУхи покупали их у китайцев через третьи страны. И получалось так, что в наши самолеты стреляли нашими-же ракетами.
Правда, "Стрелы" были придуманы давно, летали низко, поэтому потери авиации от них были небольшими. Но теперь американцы, по настоянию Збигнева Бжезинского, продали душманам "Стингеры".
Утром Саня пошел на КП, узнать где самолет.
-Скоро не жди,- сказал ему диспетчер Рома Дзюба - по погоде сидят в Иркутске.
-Носом сюда? - уточнил Саня.
-Носом туда - ответил диспетчер и поднял трубку зазвонившего телефона.
Уже уходя с КП Санек услышал - под Бамианом завалили вертолет из второй эскадрильи. Экипаж погиб. Позже разведка сообщила - сбили новым "Стингером". Политика Бжезинского стала приносить свои плоды.
Поздно вечером в комнату к Сане тихо постучали. Это был знакомый вертолетчик из 2-й эскадры. Войдя и немного замявшись, он глухим голосом попросил у Сани водки.
-На поминки, Санек. Говорят, у тебя есть - он посмотрел Сане в глаза и добавил - Мы потом спиртом отдадим.
Конечно, отдал Саня всю водку. Да и спирт тоже, чего уж там.
И вот он наступил, день рождения - самый лучший день в году.
Один, без экипажа, без водки, да и невесело совсем, когда рядом друзей хоронят... Саня глубоко вздохнул и подумал: "А ведь пропадет брага. Скиснет..." После чего решительно поднялся и пошел по вечернему модулю, созывая всех не на день рождения - просто на бражку.
Понемногу хмель делал свое дело. Разговоры стали оживленнее, лица раскраснелись. Стало жарко. Учитывая то, что Саня не разрешал курить в комнате, решили перейти всем вместе в самое холодное место модуля - умывальник. Так и сделали, захватив с собой уже полупустую канистру с брагой.
Да, еще хочу сказать, что Саня, хоть и был технарем, но имел идеальный музыкальный слух. Он даже гармошку (или баян, не разбираюсь в этом) с собой в Афган взял. И мог на ней сходу сыграть любую мелодию.
С гармошкой он и пришел в умывальник.
Сначала играл и пел русские народные - "Ямщика", "Ой, мороз", "Черный ворон", потом "Темную ночь", "Вот кто-то с горочки спустился", перешел на Высоцкого и Окуджаву. Талант, он играл и пел как артист, с каждой песней все больше и больше завораживая слушателей своей музыкой и голосом.
-А "Дрова у дома" можешь? - с восхищенным недоверием спросил Валерка Новиков, по прозвищу "Хуерга". И Саня тут-же заиграл и запел: "Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе видна..."
-А "Зеленоглазое такси?" - и тот сразу-же эту песню, да с переборами, да голосом Боярского.
-А "Городские цветы?" - продолжал вошедший в азарт Валера.
Без проблем. Казалось, что нет таких песен, которые не смог бы сыграть и спеть Санек.
И тут Хуерга выдал свой последний козырь:
-А "Интернационал" можешь?!
-Ля-я-я-а-а!!! - сыграл первый аккорд Саня, встал и полным голосом запел:
"Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир рабочих и рабов..."
И вслед за ним, подталкиваемые мощной музыкой, хмелем и неведомой силой, поднялись все:
"Кипит наш разум возмущенный и в смертный бой вести готов..."
Не знаю, как поет "Интернационал" Военный Краснознаменный хор, но тогда мы пели не хуже:
"Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем..."
В открытую дверь заглянул испуганный дежурный по модулю, Лева Бубанов: