Д: Бонанза 123, у вас какие-то претензии?
Пилот начинает что-то говорить в микрофон, его прерывает отчетливый детский голос с вечным «папа, я хочу писать».
Д: Бонанза 123, ваша ситуация мне кристально ясна, начинаете снижение немедленно, идете вне очереди...
Пинг-понг
Иду по маршруту глухой ночью на границе двух центров УВД. При пересечении такой «границы» обычно происходит передача борта, причем дублируется это действо между центрами по телефону.
Центр А (приятный женский голос): Сессна 123, новый курс 195, свяжитесь с центром Б, частота 123.1.
Кручу ручку автопилота, меняю курс, отмечаюсь с центром Б. Через пару минут Б заворачивает меня обратно на курс 170. Голос мужской и очень усталый. Проблем нет, снова отмечаюсь с А. Вскоре ситуация повторяется, А ставит мою Сессну на 195, пересекаю «бордер», заново рапортую на 123.1. Б, недолго думая, отфутболивает меня обратно в зону ответственности А. Когда слышу ставший почти родным голос, стреляю на упреждение:
- А сейчас я, как дисциплинированный участник воздушного движения, сменю курс на 170 и частоту на 123.1, и оставлю Вас, сударыня, ненадолго в покое.
Центр А: (смущенно) Сессна 123, нет необходимости, со третьего раза я его (диспетчера центра Б) на поход в кино и пиццу уболтала. Сохраняйте прежний курс и спасибо за помощь...
***
Ася - растоптанная мечта...
Провалиться мне на этом месте, но восемнадцать лет тому назад Ася была ДЕВУШКОЙ МОЕЙ МЕЧТЫ. С БОЛЬШОЙ БУКВЫ. Как выяснилось, не только моей...
Ася трудилась официанткой в лётной столовой. Ася лавировала между столиками, из-под пилотки крупными волнами струились роскошные черные волосы... И Ася улыбалась... Казалось, улыбалась она только мне, единственному и неповторимому... :)
Гм... Короче, с Асей особых церемоний позволить себе не мог :) А должно ли было быть иначе? Вспомните - «Чем меньше женщину мы любим, тем больше... времени на сон» :)
Однажды, ноябрьским вечером, сидя в опустевшей столовой, собрал я в кулак всю свою волю и ласково-небрежно процедил: «Заходи, как освободишься, в четыреста седьмую левую. Скучать не будем...». «Ладно...», - как всегда улыбнулась Ася.
Ворвавшись в камеру (комнату офицерской общаги), с порога налетел на соседа: «Женька, вали отсюда, где хочешь ночуй, сейчас ко мне придет АСЯ!». «У-у-ух, Лёха...», - Женька понимающе кивнул, схватил фуражку и был таков...
Ася не пришла...
Часам к четырем утра в камеру вломился радостно-возбужденный Женька: «Лёха, я щас был с АСЕЙ!». «Ну и...», - «равнодушно» зевнул я. «Ну, в-общем...», - Женька вдруг притих (он ПОНЯЛ!), - «Она потом сказала - «А любви-то нет...»».
«Сволочь... ТЫ!», - только и смог произнести я. Так Балалайкин* растоптал МОЮ МЕЧТУ.
Вскоре Ася исчезла. Ходили слухи, что Ася скоропостижно вышла замуж то ли за нашего летуна, то ли за десантника одного из соседних полков, и уехала с ним к новому месту службы.
* - фамилия слегка изменена - слишком уж известный в ВВС персонаж...
***
Sierra Papa Incognita
(история одного тренировочного вылета)
В каждом самолете скрыта личность - сея метафизичиская посылка воспринимается в летающем обществе как аксиома, хотя публично об этом говорить непринято. «Великая Немытая Орда» (пассажиров) немедленно добавит лунатизм к длинному списку прегрешений своих верных пилотов, что опять таки очень плохо скажется на рекламе. Но, как бы то ни было, какое-то время подержавшись (нежно!) за рога штурвала или ручку-джойстик-дрочилку, перестаешь воспринимать самолет как бездушный механизм. Они все очень разные, и из двух одинаковых аппаратов, выпущенных в один день на одном и том-же заводе, машина «А» может оказаться редкостной стервой, которую кроме как емким польским словом «летадло» и не назовешь, а «Б» - лапочкой, которая иногда шепчет тебе в наушники чудесные слова. Надо только знать, как слушать.
С аэропланом мне сегодня повезло. Сьерра-Папа, верная подруга. В самом начале карьеры, ее, еще пахнущую всем новеньким, клиент по кличке Воздушный Тормоз (Spoiler) воткнул в бетон носовой стойкой, затем отмочил 7 или 8 «козлов» не отходя от кассы. Поверьте мне, надо иметь злой умысел, чтобы умудриться сделать такое на Сессне. Каким-то чудом она тогда самостоятельно дорулила до ангара, хотя пол в кабине практически отвалился. По всей правде, самолет после таких делов можно списывать, но у механика руки были золотые. А Тормоз, по слухам, стал летать на Бонанзе в другом аэропорту. Имея хорошее представление об уровне его летного мастерства, наша маленькая компания теперь держится от всех самолетов этого типа на приличном расстоянии, что, само по себе, весьма практичная предосторожность - бонанзы по праву гордятся репутацией «жлобовозов»... А Сьерра отвечает на преждевременное касание носовой джазовым танцем «шимми» и требует долгого ласкового выравнивания - она все помнит. Мы с ней как-то очень быстро нашли общий язык (после строгости тэйл-драггера я любое физически ощущаемое приземление засчитываю себе не посадкой, а «прибытием»), появилось даже странное ощущение, что машина мне доверяет. Отвечаю взаимностью, и если появляется возможность покатать семью - всегда берем с собой Сьерру.