С тех времен, наверное, я компьютерами и заинтересовался :)
***
В далекие восьмедисятые проводили в нашем полку ленинский коммунистический субботник. Очередной повод попить водочки под апрельским солнцем и не отрываясь от сохи.
Для кого-то водочка-селедочка, а часовой, охранявший вертолет МИ-6 (ВЗПУ), решил в это время покончить со своей молодой солдатской жизнью.
Взял, да и пальнул себе в грудь из автомата.
(Как потом выяснилось - от любви несчастной. Он сам и рассказал. Живой остался - пуля навылет прошла, ничего важного не задев.)
Самострел в Советской Армии - дело серьезное. А в день ленинского субботника - у-у-у... А вдруг это политический протест?! Или мелкобуржуазная провокация?! "А потом про энтот случай раструбят по Би-Би-Си..."
Военная прокуратура взялась за расследование с максимальной ответственностью.
В главные свидетели попал наш техник Зенык. Он как раз неподалеку насос менял на своем самолете, когда боец решил себе дырочку в груди сделать. Первым к нему и подбежал.
Вызывают Зеныка на допрос в прокуратуру. И Самый Главный Военный Прокурор округа, поправив партийный билет в кармане, надув щеки и нахмурив брови, строго требует поведать, что было в тот светлый день.
- Ну, чё.. Субботник это был, вся эскадрилья работала на уборке территории, а у меня...
-Товарищ лейтенант! - перебил Зеныка прокурор - Офицеры в Советской армии не работают, а служат! Продолжайте дальше...
-Дальше? - невозмутимо спросил Зенык - У меня насос на третьем движке потек. И инженер послал одного меня на самолет работать...
-Повторяю, товарищ лейтенант, - повысил голос покрасневший прокурор - вы в армии не работаете, а служите!!
Зенык с сожалением взглянул на раздраженного прокурора. И, после секундного раздумия, продолжил:
-Ну вот. Когда выстрел раздался, я как раз служил с насосом на третьем двигателе...
Виктор Хорошилов
***
В продолжение темы про службу в роте охраны.
Засобирался я отдать свой долг Родине. В ожидании армии трудился я на кафедре своего института. В один из дней на соседней кафедре появился мой троюрный брат Антон. Братец мой только-только демобилизовался из рядов славной и непобедимой. Само собой встреча была бурной и радостной. Целых полгода, вплоть до моей отправки в войска брат передавал мне премудрости армейской службы. Большая часть советов оказалось весьма кстати и в разных стремных ситуациях знания нюансов и хитростей службы, поведанных братом меня спасало. Однако на каждую хитрую ж..... .
В общем, применил я братов наказ не самым лучшим образом. Призвали меня служить на одну из авиабаз дальней авиации в роту охраны. В процессе службы гоняли наш студенческий призыв много и качественно. Как-то дошло до нас известие о грядущем забеге в противогазах. Общее уныние охватило молодое воинство. Все понимали, что удовольствие от сего действа мы не получим. Тут мне вспомнился совет брата, которым я поспешил поделиться с друзьями. Хитростей при забеге с резиной на голове существует несколько. Самые прозаичные методы типа откручивание трубы от фильтра или удаление дыхательной мембраны из самой маски, по причине ушлости командования роты и угрозы применения синеглазки были отменены сразу. Остался один «хитрый» метод, который мы и применили. Рота была построена, была дана ненавистная команда «газы» и начались народные забавы под названием скачки. Опытные старослужащие бойцы, словно кони, начали забег резво и мощно. Мы, молодежь, начали отставать и задыхаться. Настал момент применения способа «спасения». Между резиной противогаза и щекой были вставлены спичечные коробки. Приток свежего воздуха придал дополнительных сил, дедушки были быстро настигнуты и рота стала видимым нерушимым монолитом. Командиры нами справедливо гордились, о чем нам сообщали в весьма ветееватых подбадриваниях в виде смеси армейского юмора и русского мата. Но, как оказалось до облома было недалеко. Через какое время стеклышки маски стали запотевать. Еще немного и смотреть можно было только сквозь узенькую полоску нижней кромки стекла. Ну да не беда, финиш близко, а ориентироваться можно и по виду сапог впереди бегущих дедушек. Как потом оказалось, подобное неудобство с обзором испытывал весь взвод. Все ориентировались одинаково, по мелькающим пяткам передних коллег. Видя финиш, головной отряд дедушек резко ускорился. Внезапно из моих смотровых щелочек пропал вид мелькающих каблуков, но звук соприкосновения их с бетоном был где-то рядом и стал громче. Смекнув, что финиш близко мы тоже рванули и....... . Внезапно я на полном ходу налетаю на что-то вертикально стоящее, плоское и очень, очень твердое. Удар был страшной сокрушающей силы. Через доли секунды его сила была многократно увеличена врезающимися в меня сослуживцами.