- Ну вот, по крайней мере, отсюда хоть лучше видно, - удовлетворённо подумал старлей Л., поглядывая свысока не сколько на пламя, сколько на стоящих внизу соседей по модулю. Но его душа по-прежнему жаждала деятельности, что случалось с ней крайне редко, наверное, потому что спросонья. Старлей Л. пошарил глазами по сторонам, на крыше был довольно толстый слой, почему-то толще чем на земле, слежавшегося, подтаявшего от тепла крыши снега. Этот снег доставлял много неприятностей обитателям модуля. То тут то там с потолков капало. Старшина не единожды посылал на крышу бойцов, дабы этот снег убрать, но исполнительности авиационных бойцов едва хватало, чтобы сбросить с крыши две-три лопаты снега. Собственно, они и лопаты тут же на крыше побросали. Что произошло дальше, не иначе как божьем наитием не назвать. Поскольку старлею Л. до этого было в жизни не додуматься. Потому что, как и почему ему всё удалось, он понял только спустя несколько дней. Двигаясь как сомнамбула, не отдавая себе отчёта в своих действиях, старлей Л. поднял лопату побольше (кстати, тоже весьма странный поступок для него, выбор лопаты побольше), начал энергично забрасывать пламя слежавшимся снегом. Он работал энергично и с упоением, не обращая внимания на оху... пардон удивлённые взгляды товарищей снизу. Рядом изумленно застыл товарищ, который заливал пламя водой. Он только и смог, что одобрительно кивать головой. Снег шипел на раскалённой крыше как сало на сковородке. Но пламя с каждым броском новой порции снега таяло, уменьшалось на глазах и вскоре исчезло совсем. Старлей бросил ещё пару контрольных лопат и остановился в готовности чуть что, снова вступить в схватку с огнём. Какой-то смельчак внизу заскочил в кочегарку и вынес оттуда вздувшиеся, но не лопнувшие канистры с керосином и злополучный ящик гранат. Тем самым полностью ликвидировав опасность повторного пожара. Старлей Л., как бы очнувшись, отбросил лопату и спустился с крыши. Статисты внизу уже обсуждали случившееся. По их словам выходило, что старлей Л. не так уж и много сделал. Но самому старлею Л. на их мнение было глубоко плевать. Его вполне удовлетворял тот факт, что продолжение ночевки пройдёт под крышей. А слава - явление мимолётное, да и к чему ему завистники? Старлей Л. повернулся, чтобы проследовать в модуль продолжить прерванный сон. Но тут возникла заминка. Оказалось, что одному жителю модуля всё же удалось осуществить эвакуацию. Это был прапорщик-фельдшер. Он вынес с комнаты не только собственные вещи, но и весьма объёмный ящик с медикаментами. И весь пожар сидел на нём, держа автомат наперевес. По его словам, там находились медикаменты, которые весьма трудно списать. Похвальное действие, но вот с этим ящиком и возникла заминка. Группа офицеров, среди которых находился и по-прежнему босой капитан А., тихо матерясь, пытались затащить этот весьма тяжёлый ящик обратно в модуль. Но как они его не поворачивали, ящик всё равно оказывался шире проёма двери. А ведь по словам прапорщика, вынес из модуля ящик он один. Наконец, после значительного усилия, отчего была выломана часть дверного косяка, ящик был втащен обратно в модуль, где возникла уже новая проблема с дверью в комнату. Но старлей Л. не обращал на это ни малейшего внимания, он вернулся в своё обычное состояние, именуемое непечатным словом. Он проследовал в комнату, разделся и лёг спать. Спал без сновидений, глубоким сном, как может спать человек, которому только двадцать три года и никаких проблем.
Удивительно, но капитан А. не заболел даже насморком.
А медаль «За отвагу на пожаре» старлею Л. так и не дали. Ерунда, конечно. Но дело принципа!
***
- Ну что за тупые шутки, ебт?!.. - поинтересовался Вова когда неведомая сила взяла его за задницу.