Людей по сторонам всё больше. Вот уже и ветераны появляются в толпе - пройдя перед трибуной, ветеранская коробка рассыпалась, они спешат занять лучшие места, чтобы не пропустить главное зрелище. И вот уже видна наша цель - приближается, растёт, нависает серой громадой ресторан "Столичный". По установившейся неведомо когда традиции основные почести на всех парадах отдаются курсантами именно ему. И киевляне знают это, под рестораном собирается больше всего народа - ветераны, отставники, просто любители парадов, приглашённые девушки и приведённые ими подружки...
Семь военных училищ в Киеве, семь курсантских коробок пройдут сегодня по Крещатику, но мы - первые, и нам предстоит сорвать первую и самую мощную волну восторга. И сама собой выравнивается спина, руки крепче сжимают автомат, и сердце начинает биться в такт ударам сапог по мощёной улице... Но одно сомнение гложет сердце: там, впереди, идет начальник курса, ненавистный Стеша - живое воплощение Устава внутренней службы. Ему ничего не стоит прекратить это "неуставное безобразие" и опозорить нас навечно...
Но вот настаёт момент, и Вадик, бессменный запевала, начинает ритуал, выкрикивая во всю свою сержантскую глотку:
- Ресторан!
- Столичный! - отвечает дружный хор голосов.
- Рюмку!
- Выше! - коробка переходит на строевой шаг, которому позавидуют и кремлёвские курсанты.
- Официант!.. - взлетает и зависает над домами истошный вопль. Ещё два шага, два удара в полной тишине, и наконец:
- Счёт!!!
- И-и-и-раз!!! - четыреста голов поворачиваются разом, отдавая честь, и глаз успевает заметить, как вместе со всеми чётко поворачивается и Стешин "аэродром" и взлетает к козырьку его рука. Ну конечно, он ведь тоже выпускник нашего училища!
И взрывается толпа. Девушки выражают своё восхищение пронзительным визгом, аплодируют любители парадов, а ветераны не могут сдержать слёз. И я верю: глядя невидящими от слёз глазами на нас, двадцатилетних, они видят себя, видят ту, непобедимую и легендарную армию, и знают, что вот идёт их достойная смена...
Всего тридцать шагов до конца Крещатика, и эти тридцать шагов - наш триумф! Коробка выкатывается с улицы на Комсомольскую площадь, более известную в Киеве как Козье болото, а сзади уже выкрикивают свою несуразно длинную речёвку танкисты. Пусть выкрикивают, пусть получают свою долю аплодисментов и девичьих улыбок, а всё-таки первыми были мы! И весь строй охватывает радостное возбуждение: хочется орать во весь голос, стрелять в воздух, и вообще дать выход молодецкой дури - учудить что-нибудь этакое!
Стеша чувствует это возбуждение и, как всегда, принимает единственно правильное решение:
- Песню запевай!
И мы запеваем, выкладывая всю дурь в "Марусю", нашу строевую песню, особенно громко выкрикивая последний куплет, чтобы слышали идущие сзади танкисты:
Там, где пехота не пройдёт,
Где бронепоезд не промчится,
Тяжёлый танк хуй проползёт,
Там пролетит стальная птица!
***
Мы прилетели в Манас поздно вечером и после разгрузки нас на ночь определили в местный профилакторий. Он так поразил нас своим комфортом, что экипаж до поздней ночи был вынужден производить согревание организма подручными ГСМ.
Утром, выйдя на балкон подышать свежим воздухом, мы обнаружили, что со всех сторон окружены военными инсталляциями. Тщательный осмотр местности подтвердил наши предположения - да, нас запёрли в самое сердце американской базы ВВС. Поскольку русский с американцем с некоторых пор - братья навек, и поскольку г-н Задорнов популярно объяснил русскому народу, кто такие наши братья, некоторые члены нашего экипажа попытались тут же, на балконе, устроить приветственную демонстрацию с вывешиванием нарисованных на простынях плакатов типа "Yankee - Go Home!".
Между тем, правак начал сзывать всех к трапезе. Принарядившись и вывесив на показ айдишки, мы пешочком отравились в аэропортовскую столовую. Путь наш пролегал как раз по улочке, образованной заборами из мешков с песком (песок, судя по всему, как и все на этой базе, привозной, американский). Народ (мы, то есть) с любопытством разглядывал картинки военного американского быта. Понравился негр, видимо - часовой, сидящий на посту в удобном раскладном кресле. Любовно обняв свою М-16 и подставив ноги под струю теплого воздуха, исходящего из здоровенного калорифера, он думал о чем-то своем, о негритянском... Запомнились транспортные средства, передвигающиеся по территории базы со скоростью не более 12 миль в час и с включенной "аварийкой". Знающие товарищи, которым уже доводилось посещать другие американские базы, заявили, что это - еще семечки. Вот на базе Бон Стилл, что в Приштине, весь транспорт движется не быстрее пяти миль в час! Порадовали так же плакатики на мешках с песком: одни - типа "стой, стрелять буду" на английском и русском, а вторые - "Bus Stop", видимо, обозначали автобусные остановки. Сами автобусы не замедлили появиться - типичные американские желтые school bus, только вместо школьников - морпехи катаются. Еще понравились четырехколесные хондовские мокики, на которых отдельные товарищи американцы катались по территории базы.