========== Глава 1 ==========
Ноэль аккуратно расстелил белоснежную скатерть на перевернутом ящике и торжественно выставил две консервные банки: с мясом и с горохом. В рюкзачке осталось еще восемь таких: все, что удалось найти в разрушенном доме на улице Пирамид. Дальше Ноэль пройти не решился, боялся столкнуться с патрулем, а ближние дома давно были разграблены. Конечно, он еще мелкий омега совсем, альфы и беты не смогут учуять его, но все равно страшно.
— Вкуснятина… — потрясенно выдохнул Реми, самый старший из них. — Ты встретил кого-нибудь на улице?
— Нет, — ответил Ноэль и протер руки влажной салфеткой.
Этих салфеток тут была целая гора, ведь Ноэль с друзьями прятались в подсобке магазина хозяйственных товаров. Мыло и порошок, симпатичная посуда под старину, скатерти и прочие милые мелочи, которые не замечаешь в обычной жизни, всего этого здесь было полно. А еще нашлись матрасы и несколько пушистых пледов. Ноэль, Эдуард и Реми стащили все это в один из углов, устроив постель для всех троих. Спать в обнимку было тепло и почти уютно. А вот за едой каждый раз приходилось выходить наружу.
“Надо было прятаться в продуктовом”, — смеялся Реми в первый день, и они смеялись вместе с ним. Тогда казалось, война вот-вот закончится, их спасут и отправят в какой-нибудь другой институт, доучиваться. Не зря же родители заплатили за их дорогущее омежье образование.
— Может, альбертинцы совсем ушли? — Реми разделил порции в банках на три части и разложил по тарелочкам, и еще добавил кусок подсохшего хлеба и сыр в вакуумной упаковке, все, что с прошлого раза осталось.
— Опять ты синюю посуду взял с вензелями, что за мещанство, — возмутился Эдуард, изящный омежка, самый красивый в их компании. Ноэль восхищался им и тайно завидовал.
— Солдаты не ушли, — Ноэль запихал в рот кусок мяса с жиром. — Я слышал стрельбу и видел сигнальные ракеты в небе, наверное, поймали кого-то вроде нас.
— Не говори с набитым ртом, — Реми укоризненно на него посмотрел. — Нас здесь не найдут.
— Найдут. Вот начнется у тебя течка, сразу унюхают, — упрямо сказал Ноэль и тут же покраснел, устыдившись. Разве можно старшему другу говорить такое. Он дожевал и проглотил кусок: — Прости.
— Ничего, — Реми грустно улыбнулся и погладил его по голове. — Это война все.
— Да-да, — кивнул Эдуард, — скорей бы она закончилась.
— Надо попробовать пробраться к своим, — тихо сказал Ноэль, но его не услышали, конечно же.
А бросить друзей он не мог, те даже из подсобки выходить боялись. Ноэль тоже боялся, особенно убитых, вдруг они бродят ночью по улицам разрушенного города и караулят в пустых домах и заброшенных магазинах. Реми с Эдуардом смеялись над ним: “Бояться надо живых. Если увидишь патруль, сразу прячься, тебя все равно не унюхают. Эй, мелкий, клянись дружбой и сердцем омега-папочки, что обязательно спрячешься”.
Спать он устроился между Реми и Эдуардом, и те принялись тискаться и щекотать его, как когда-то в пансионе. Раньше Ноэль иногда пробирался к ним в комнату полежать вместе и послушать истории, приходилось терпеть заодно и щекотку. Вот и сейчас друзья трогали его и щипали, пока их не сморил сон. Взрослые уже омеги, а все не могут отвыкнуть от детских глупостей.
Проснулся Ноэль от того, что замерз, плед сполз с левого бока. Реми лежал прямо на Эдуарде.
— Ну и что, что моя очередь, — шептал Эдуард, и от этого шепота Ноэлю стало жарко и стыдно. Он зажмурил глаза, изо всех сил притворяясь спящим. — Реми, миленький, пожалуйста, поласкай меня как альфа.
— Ладно, — выдохнул Реми, — какой ты эгоист.
И они принялись вздыхать и возиться под пледом, даже матрас прогибался от этого. Ноэль знал их тайну и догадался, что они лижут друг друга в губы, как взрослые омега и альфа. Целуются. И снимают штаны, чтобы удобнее было ласкаться. Потом Эдуард просит: “Вставь мне, я уже готов…”
Ноэль инстинктивно сжал колени, сильно захотелось в туалет по-маленькому. А Эдуард застонал, как в горячке.
— Тихо-тихо, миленький, — Реми возился все сильнее, пока Эдуард не заплакал под ним и не замер. Реми тоже перестал двигаться.
Вокруг как будто невесомость наступила, так Ноэлю показалось в тот миг, и тишина, даже матрас не скрипит, только слышно чужое дыхание. Он не выдержал, вскочил, отбросив плед:
— В туалет хочется.
— И мне, — захихикал тут же Эдуард, — всегда после любви…
— Бесстыжий, — Реми зажал ему рот, и они опять завозились.
А Ноэль ушел в коридор, там у них стояло специальное ведро с кошачьим наполнителем. Они с самого начала так придумали, потом закапывали использованный наполнитель во дворе, и никакого запаха.
Весь следующий день шел дождь, они играли в карты на поцелуи и говорили о войне.
— Интересно, как там родители…
— Волнуются за нас, — Реми посмотрел на Эдуарда. — Скажем ему?
— Давай.
— Мы поклялись друг другу в вечной любви, — торжественно сообщил Реми, а Эдуард добавил:
— Вчера, пока ты на горшке сидел.
— Но ведь вам альф уже нашли, — Ноэль чуть не выронил карты.
— Откажемся от брака, — пожал плечами Реми.
Все трое неловко замолчали, а Ноэль заметил, что кольцо Эдуарда теперь на пальце у Реми. Вот сумасшедшие, как они без альф жить собираются. И что Эдуард родителям скажет, разве можно фамильные драгоценности вот так раздаривать.
Дождь все не прекращался, и вечером Эдуард вышел из подсобки на воздух — развеяться. Реми с ним не пошел, остался помочь Ноэлю убрать в их жилище.
— Не могу больше взаперти сидеть, — Эдуард накинул желтый дождевик и стоял в дверном проеме, не решаясь шагнуть наружу.
— Ты даже в этой клеенке красивый, — улыбнулся Реми, — не выходи за ворота.
Они с Ноэлем спустились в склад, сложить грязную посуду и принести чистую. Мыть ее все равно было нечем, водопровод не работал, и воду приходилось искать так же, как и еду. Пока им везло.
— У нас еще салфетки кончаются, — Ноэль пытался на ощупь вытащить картонную коробку. — Тяжелая… Посвети мне.
Реми навел на него фонарик, Ноэль потянул на себя коробку с салфетками, а потом они услышали крик.
— Нас нашли… — прошептал он и выронил коробку.
— Черт… — Реми оттолкнул его за стеллажи, и Ноэль забился под самый низ. — Только бы не солдатня.
Над ними что-то грохнуло, опять закричал Эдуард, и Реми кинулся из подвала наверх, прихватив фонарь, а Ноэль так и остался лежать под полкой, не в силах пошевелиться. И думал только об одном: его не найдут, если не будут искать, он ведь маленький еще и не пахнет, господи, только бы они не стали обыскивать подвал. Так Ноэль предал своих друзей.
Он дрожал и плакал в темноте, а потом вдруг понял, что наверху давно все стихло. От бетонного пола было так холодно, Ноэль с трудом выбрался из своего укрытия и пополз, пока не уткнулся в кирпичную стену. Где-то здесь была лестница… Сейчас он выберется и обязательно спасет друзей, или доберется до своих и сообщит в полицию, что двух омег украли солдаты. И все станет как раньше, друзья простят его.
Но искать никого не пришлось, они были там, оба. Ноэль потерял сознание, наверное, потому что очнулся он рядом с Реми и долго смотрел на его рану в животе и внутренности. Пол вокруг был липким от крови. “Он умер”, — подумал Ноэль и ничего не почувствовал. У Реми не хватало одного пальца на левой руке. Отрезали, чтобы снять кольцо, с ужасом понял Ноэль, ради куска белого золота и нескольких камешков его другу отрезали палец. Он подтащил тело Реми поближе к Эдуарду и сложил вместе их окровавленные руки. И заметил рядом металлическую пуговицу с шестиконечной звездой. Знак альбертинцев.