– Ладно, – сказала Лула, останавливаясь на светофоре. – Мы услышали, как Рождество стучится в дверь. Мы уже на пути к Рождеству. – Светофор сменился, и парень перед нами замешкался. Лула нажала на гудок и показала парню средний палец. – Двигай, – заорала она. – Мы что, здесь весь день будем торчать? Это же Рождество, твою мать. Нам некогда. – Она выехала на автостраду, распевая во всю силу легких «Колокольчики звенят».
– Джингл беллс, джингл беллс, джингл олл де уэ-э-эй, – вопила она.
Я прихватила веко пальцем.
– Эй, у тебя снова глаз дергается? – спросила Лула. – Тебе пора с этим что-то делать. Ты должна показаться врачу.
Лула уже была на третьем куплете «Тихой ночи», когда припарковалась у черного «яго». Я вышла из машины и наклонилась поговорить с Дизелем.
– Давай мы с Лулой подежурим следующую смену, – предложила ему я. – Если что-нибудь случиться, я тебе звякну.
– Звучит подходяще, – согласился Дизель. – Я мог бы с пользой потратить перерыв. Весь день тишина, и у меня на душе спокойно. Если больше не предвидится волнений, Шандор неизбежно вернется в свой магазин.
– Не переживай, милашка Дизель, – заверила Лула позади меня. – Мы будем следить за этим местом, как черт за своей сковородкой. Мир и покой – мое второе имя.
Дизель смерил Лулу взглядом и заулыбался.
– Так что за дела? – поинтересовалась Лула, когда Дизель отчалил.
– Я ищу НЯСа по имени Сэнди Клоус. У него фабрика игрушек.
– Что это вон с той машиной? Какое-то высокое водительское кресло. А что это за ручки на рулевой колонке?
– Большинство рабочих в заведении – коротышки.
Иногда, когда Лула взволнована, она распахивает глаза и выкатывает белки так, что они становятся похожи на белые утиные яйца. Сейчас вот наступил момент для утиных яиц.
– А ты не брешешь? Карлики? Целая фабрика карликов? Ой, я люблю карликов. Еще с тех пор, как увидела «Волшебник страны Оз». Кроме этого парня, Рэнди Бриггса. Он паршивый маленький педераст.
– Бриггс тоже здесь, – сообщила я. – Он работает в офисе.
– Ого. Я бы не отказалась надрать ему задницу.
– Никаких задниц!
Лула закусила нижнюю губу и вернула глаза на место.
– Я знаю. Ты думаешь, я не знаю? Я чувствую, когда нужно соблюдать правила приличия. Правила приличия – мое второе я.
– В любом случае ты его не увидишь, потому что мы просто здесь посидим, – предупредила я.
– Не хочу здесь сидеть, – заявила Лула. – Хочу увидеть карликов.
– Теперь они маленькие люди. Карлик – неполиткорректно.
– Хрень какая, я не могу соблюдать все это политическое дерьмо. Я даже не знаю, как называть себя. То я черная. То афроамериканка. А потом уже цветная. Кто, черт возьми, вводит эти правила?
– Ну, кем бы они ни были – маленькими людьми, гномами или кем там еще – ты увидишь их, когда закончится смена, и они пойдут домой.
– Откуда тебе знать, что этот Клоус не сбежит через задний ход? Спорим, у этой фабрики огромная старая добрая задняя дверь. Наверно, с погрузочной платформой. Наверно, стоит спросить, не ушел ли еще этот тип.
Лула была права. Конечно же была задняя дверь.
– Ладно, – сдалась я. – Пожалуй, не повредит еще раз побеспокоить ту даму за столом.
Бриггс побледнел, когда мы вошли в приемную. Женщина за столом приняла извиняющийся вид.
– Боюсь, его еще нет, – сказала она.
– А где делают игрушки? – спросила Лула, направляясь к двери, ведущей в фабрику. – Спорим, здесь. Черт, сгораю от нетерпения увидеть, как делают игрушки.
Женщина за столом вскочила на ноги.
– Мистер Клоус предпочитает не принимать гостей в цехе.
– Да я только гляну одним глазком, – предупредила Лула. И открыла дверь. – Кошки святые! – воскликнула она, войдя в склад. – Ты только посмотри! Куча долбанных гномов.
Бриггс обогнул стол администраторши, и мы вместе побежали за Лулой.
– Они не настоящие гномы, – заявил он и, затормозив, остановился перед ней.
Лула подбоченилась.
– Черта с два! Что я, гнома не узнаю? Посмотри на их уши. У них всех гномьи уши.
– Уши фальшивые, тупица, – сказал Рэнди. – Это маркетинговый ход.
– Не называй меня тупицей, – предупредила карлика Лула.
– Тупица, тупица, тупица, – стал повторять Бриггс.
– Послушай, ты, дебил, – кончилось терпение у Лулы. – Я же могу раздавить тебя, как жука, если захочу. Поосторожней с теми, кого не уважаешь.
– Это она, – завопил один из гномов, тыча в меня пальцем. – Это она начала пожар в конторе по найму.
– Пожар? – переспросила Лула. – О чем он говорит?
– Она начала ту заваруху, – заорал еще кто-то. – Хватай ее!
И все гномы повскакивали с рабочих мест и кинулись ко мне на маленьких гномьих ножках.
– Хватай ее. Держи! – вопили они разом. – Держи тупую великаншу-смутьянку.
– Эй! – окликнула их Лула. – Погодите-ка. Что за…
Я схватила Лулу сзади за куртку и потащила к двери.
– Беги! И не оглядывайся.
Глава 5
Мы выскочили в холл, рванули через парадный вход, промчались по стоянке и запрыгнули в машину. Лула едва успела закрыть на замок дверцы, как нас окружила толпа разгневанных человечков.
– Это не гномы, – сообщила Лула. – Гномы – совсем другое дело. Они милашки. А это какие-то злые гремлины. Посмотри на их острые зубы. А эти горящие красные глаза?
– Не знаю насчет гремлинов, – сказала я. – Думаю, этот парень с красными глазами просто карлик с плохими зубами и с бодуна.
– Эй, что это за шум? Что они там сзади вытворяют с моей «птичкой»?
Мы обернулись и посмотрели в заднее стекло. И ужаснулись, увидев, что гномы вытащили из багажника наши елки.
– Это же моя елка! – заорала Лула. – А ну прочь, оставьте дерево в покое!
Никто Лулу не слушал. Гномов обуяло бешенство. Они лапу за лапой растерзали бедные елки и принялись скакать на ветвях.
Невесть откуда на крыше машины очутился какой-то гном. И вот уже второй карабкается за первым.
– Дерьмо святое, – возопила Лула. – Это же просто ужастик какой-то.
Она сунула ключ зажигания в гнездо, вдавила педаль в пол и вылетела со стоянки. Один из гномов сию же секунду свалился с крыши. Второй со всей силы ухватился за дворники, и его искаженная от злости физиономия припечаталась к ветровому стеклу. Лула вильнула вправо, один из дворников оторвался, и гнома швырнуло прочь как фрисби с зажатым в кулачке дворником.
– Мать твоююююююю!!! – пропел он, уносясь вдаль.
Мы проехали уже милю по Шоссе 1, прежде чем смогли выдавить хоть слово.
– В толк не возьму, что это были за мерзкие отвратительные твари, – наконец вымолвила Лула. – Но им не помешало бы вдолбить кое-какие человеческие манеры.
– Да, как-то неловко вышло, – поддакнула я.
– Вот уж точно, черт возьми.
И я по-прежнему оставалась без елки.
Было начало шестого, когда я попрощалась с Лулой и потащилась домой. В квартире стояла тишина. Ни следа Дизеля. Я молча вознесла хвалу Господу. Но, по правде сказать, втайне я была разочарована. Повесив куртку на вешалку в прихожей, я прослушала сообщения.
«Стефани? Это мама. Миссис Крински сказала, что не получила от тебя рождественской открытки. Ты ведь их послала? Да, кстати, на ужин я готовлю вкусное жаркое. Если хочешь, приходи. И папа купил для тебя елку на СТО. У них там была распродажа. Он сказал, что хорошая сделка».
Обожежмой. Елка с распродажи, устроенной на СТО. Что может быть хуже?
Когда я приехала к родителям, Мэри Элис и Энджи сидели перед телевизором. Папаша спал в кресле. Сестру наверху тошнило. А матушка и Бабуля трудились на кухне.
– Я их не клала в другое место, – говорила Бабуля матушке. – Кто-то их стянул.