что осияла новозданный храм
и соприсущной стала, раз один
в покой войдя, – так осенит Тебя
Всевышнего всезиждущая сила».
О, сила. Тот, чье имя – Божья сила,
учил о Силе, что для всякой силы
дает исток. Господень ли глагол
без силы будет? Сила ль изнеможет
перед немыслимым, как наша мысль
изнемогает?
Длилось, длилось слово
учительное Вестника – и вот
что чудно было:
ангельская речь —
как бы не речь, а луч, как бы звезда,
глаголющая – что же возвещала
она теперь? Какой брала пример
для проповеди? Чудо – о, но чудо
житейское; для слуха Девы – весть
семейная, как искони ведется
между людьми, в стесненной теплоте
плотского, родового бытия,
где жены в участи замужней ждут
рождения дитяти, где неплодным
лишь слезы уготованы. И Дева
семейной вести в ангельских устах
внимала – делу силы Божьей.
«Вот
Елисавета, сродница Твоя,
Бесплодной нарицаемая, сына
в преклонных летах зачала; и месяц
уже шестой ее надеждам».
Знак
так близок для Внимающей, да будет
Ей легче видеть: как для Бога все
возможно – и другое: как примера
смирение – той старицы стыдливо
таимая, в укроме тишины
лелеемая радость – гонит прочь
все призраки, все тени, все подобья
соблазна древнего. Недоуменье
ушло, и твердо стало сердце, словно
Господней силой огражденный град.
И совершилось то, что совершилось:
как бы свидетель правомочный, Вестник
внимал, внимали небеса небес,
внимала преисподняя, когда
слова сумела выговорить Дева
единственные, что звучат, вовеки
не умолкая, через тьму времен
глухонемую:
«Се, раба Господня;
да будет мне по слову Твоему».
И Ангел от Марии отошел.
Благовещенская песнь
Ангел предстал Гедеону
и сказал ему: «Господь с тобою!»
Он ведет тебя путем неизвестным,
и верность Его – вовеки.
Он явит для тебя чудо, знаменье
Своей правды:
сойдут небесные росы,
напитают руно на камне.
Он ведет тебя путем неизвестным,
Он ведет тебя путем веры.
Не в числе воинов спасенье,
не во многом множестве рати:
с тремястами лакавших воду
ты низложишь гордых и сильных,
и дрогнут враги от вопля:
«Меч Господа и Гедеона!»
Ангел предстал Благодатной
и сказал Ей: «Господь с Тобою!
Он ведет Тебя путем неизвестным,
Он ведет Тебя за все пределы.
Он явит для Тебя чудо,
знаменье Своей силы:
сойдут небесные росы
на руно Твоего Девства.
Не в громах и гласе трубном,
но тихо, как роса на травы,
сойдет на Тебя действо Духа,
осенит Тебя Всевышнего сила.
Все у Бога возможно,
и милость Его – шире неба,
милость выше созвездий,
милость глубже преисподней,
милость – без меры и предела,
но вмести ее в Твоем сердце.
Как от века твердили Пророки,
пели боговещие Жены,
Дева зачнет во чреве,
Сына родит Отроковица.
Сбываются древние обеты,
от слова сбываются до слова!
Ты наречешь Ему имя,
как весть вечного спасенья;
примет Он престол Давида,
царство в народе верных;
цари земные изнемогут,
но царство Его – вовеки.
Не в злате и сребре богатство,
не в коне и всаднике – сила:
Он трости надломленной не сломит,
курящегося льна не угасит,
как овца, пойдет на закланье,
не отверзнет уст Своих, как агнец, —
и дрогнет мощь Аваддона
пред кротостью Его страшной;
и преклонится всякое колено
небесных, земных и преисподних
о имени Твоего Сына,
Льва от колена Иуды».
Алексей Апухтин (1840–1893)
24 декабря
Восторженный канон Дамаскина
У всенощной сегодня пели,
И умилением душа была полна,
И чудные слова мне душу разогрели.
«Владыка в древности чудесно спас народ…»
О верю, верю. Он и в наши дни придет
И чудеса свершит другие.
О Боже! не народ – последний из людей
Зовет Тебя, тоскою смертной полный…
В моей душе бушуют также волны
Воспоминаний и страстей.
Он волны осушил морские
О, осуши же их своей могучей дланью!
Как солнцем освети греховных мыслей тьму…
О, снизойди к ничтожному созданью!
О, помоги неверью моему!
1883
Белла Ахмадулина (1937–2010)
Елка в больничном коридоре
В коридоре больничном поставили елку. Она
и сама смущена, что попала в обитель страданий.
В край окна моего ленинградская входит луна
и недолго стоит: много окон и много стояний.
К той старухе, что бойко бедует на свете одна,
переходит луна, и доносится шорох стараний
утаить от соседок, от злого непрочного сна