В течение нескольких поколении на марсианскую колонию отправлялось равное количество людей от каждого из союзов. И люди Земли учились здесь жить совместно, хотя ранее веками были разделены несовместимыми идеологическим барьерами.
Миссис Дэвисон прошла мимо полок с книгами и подошла к шкафу со стереопринтами, которые она сделала во время своих многочисленных экспедиций за пределы города. Фотография была ее хобби. Она особенно гордилась цветными деталями. Все это тоже придется оставить. Ее отец, наверное, хотел бы увидеть все это – ведь он никогда не был на Марсе, хотя двадцать лет руководил его колонизацией. И все же ничего не смогло бы оправдать присутствие этих вещей в переполненном корабле, эвакуирующем людей.
Что же, в конце концов, она могла взять с собой? Немного необходимой одежды, одну или две игрушки для детей. Ничего больше. Ничего, что могло бы ей напомнить о брошенном на Марсе доме. Ни единой драгоценной реликвии из того чудесного сна, что она потеряла.
Она вошла в коридор, что вел вниз, к террасе. Под ногами она слышала неразборчивую болтовню детей. Миссис Дэвисон замерла, как она всегда тут делала, в восторге от великолепного вида. Это была квинтэссенция Марса, дистиллят его красоты и потенциальная сила Красной планеты. Дом Дэвисонов был расположен в южном пролете дамбы, в восьми тысячах футов выше города, гнездившегося глубоко среди красных скал каньона. К дамбе примыкало озеро с воссозданной водой, после полудня святящееся пурпуром. Вниз по дамбе вились очертания крыш перерабатывающей фабрики, которая поглощала бесконечные тонны оксида железа коры Марса, добывая из них кислород.
Большая часть извлекаемого газа поступала в долину, где и находился город. Медленно, на протяжении многих десятилетий, атмосфера Марса возрождалась и уже сейчас в низинах люди могли чувствовать себя комфортно, обходясь без кислородных масок.
Часть кислорода, экстрагируемого из красной почвы, искусственно комбинировалась с водородом для создания запасов воды рядом с дамбой, которая была одинаково важна для выживания колонии. Через гигантские каналы вода стекала по стенам каньона к городу; это падение более чем в милю, давала возможность вырабатывать гидроэнергию, чтобы питать ею все механизмы колонии.
Воздух, вода, электричество: оружие, которым человек может завоевать мертвый мир. И дамба была символом завоевания, блистающим символом успеха совместного освоения.
Через каньон, на северном пролете дамбы, стоял дом, такой же, как и их. Там жил Син Ло со своей семьей. Син Ло, представитель Азиатской Лиги и Эл Дэвисон из объединения земных наций, которые называли себя Свободными, были инженерами, дуумвиратом, управляющим дамбой и фабрикой. Распределительные щиты в обоих домах контролировали уровень воды и работу машин, генерирующих кислород. Каждый щит управления мог функционировать только в связи с другим. То, что двойной контроль работал так эффективно, было не следствием усилий Эла Дэвисона и Син Ло, а, скорее, сущности марсианской колонии.
Террасы обеих домов вздымались над крышей электростанции, блестя прозрачными пузырьками в заходящем солнце. Словно сверкающий рождественский орнамент. Это сравнение отразилось острой болью в сердце Флоренс Дэвисон. Она подумала о прерванном ритуале Рождественской истории; и опять вспомнила, что сегодня – ночь Сочельника.
Ночь надежды и вечного обещания в нереализованной мечте о людском братстве. Но сегодня ночью Дэвисоны будут лететь в ракете, которая должна будет эвакуировать их назад, на Землю, в хаос войны. Как она найдет эти чувства в своей душе, говоря об Иисусе и Вифлеемской звезде?
Детей в игровой не было. Она увидела Джо и Шэрен в прозрачной коммуникационной трубе, которая связывала два дома на вершине. Трубе, изгибающейся более чем на одну восьмую мили под центральным пролетом дамбы. Построенная изначально для удобства двух инженеров, управляющих фабрикой, сейчас она использовалась семьями Дэвисона и Син Ло в качестве совместной игровой комнаты.
Пространство было идеально для детей – для Джо и Шэрен и трех юных отпрысков семьи Син Ло. В трубе было достаточно места для велосипедов, для того, чтобы запускать свои картонные космические корабли. При этом шум от игр был достаточно хорошо изолирован от остальной части дома. Временами вечером семьи Дэвисонов и Син Ло могли позволить устроить себе пикник в трубе, там, где они могли любоваться городом, раскинувшимся на дне каньона.
Все это дружеское общение тоже испарится. Необъяснимая черная магия политиков с Земли – в миллионах миль через пустоту космоса отсюда – преображает семью Син Ло во врагов. Флоренс Дэвисон пыталась представить, что это реально означает, но никакое из слов не имело смысла. Подобная эмоциональная концепция была за пределами ее понимания. За эти пятнадцать лен у нее сложились интимные, доверительные отношение с мадам Син Ло. И эти отношения били разрушены за мгновенье только потому, что люди из другого мира не смогли найти компромисса в своих различиях. В этом нет никакой логики. Как могут далекие незнакомцы иметь такую силу, чтобы разорвать их жизни на части?