Рождество Северуса Снейпа
Первая Рождественская ночь
— Цвет формы согласно правилам. Вы же Отец Рождества, а не вампир… и не лепрекон… красный, пожалуйста. Вот так — очень хорошо.
Под скучающим рассеянным взглядом молодого сотрудника Департамента празднеств моя одежда изменила цвет из черного в зеленый и наконец в положенный красный.
— Вы что, тоже новенький?
Я ничего не ответил, косясь на разбросанные по столу разномастные пестрые открытки. Интересно, что думает этот юнец на мой счет? Да, собственно, какая мне разница. Я машинально сгреб в мешок несколько открыток. Взгляд неожиданно уперся в одну, перевернутую картинкой вниз, оставшуюся на столе среди прочих. Не очень хорошо понимая, что именно привлекло мое внимание, я взял жесткий глянцевый кусочек картона и пробежал глазами по строчкам. Мистер и миссис Поттер для Джеймса Сириуса Поттера; возраст: два года; заказ: первичный; подарок … адрес… желательное время…
Джеймс Сириус Поттер.
Поколебавшись секунду-другую, я швырнул открытку в свой мешок.
— Я могу идти?
— Да-да, пожалуйста, — с вышколенной доброжелательностью ответил юнец, привстал и протянул мне ладонь для рукопожатия. — Счастливого Рождества!
Проигнорировав протянутую ладонь, я развернулся и вышел из тесного душного кабинета прямо в поздний декабрьский вечер.
Первая звезда мигнула голубоватым слабым светом на низком непогожем небе и тут же скрылась за снеговой тучей.
***
Джеймс Сириус Поттер. Два года. Заказ — первичный. Два года — оптимальный возраст для первого знакомства с Отцом Рождества с целью получения подарков от оного в качестве воспитательной меры, определяющей поведение ребенка в течение всего года. Ну и чушь. Джеймсу Сириусу Поттеру не хватает магии в обычной жизни, и ему необходимо знакомство с каким-то ряженым дедом в красных тряпках, платные услуги по вызову, отказ невозможен в принципе, всё для полнейшего удовольствия клиента? Далеко не все маги приглашали в дом Санту. Не все — но некоторые приглашали. Теперь вот в числе некоторых мистер и миссис Поттер. Наверное, это идея и инициатива Поттера. Вспомнил сиротское детство, еще до Хогвартса, когда к его кузену наверняка являлось ряженое чучело с туго набитым мешком, а самому Поттеру дарили исключительно дырку от бублика. Ну, пусть Поттер. Плевать я хотел.
И плевал чуть ли не десять лет. Не интересовался. Даже в мыслях не держал. Так какого черта я забрал себе эту открытку? Неужели сочетание «Джеймс-Сириус-Поттер» подействовало? Другой Джеймс, другой Сириус, быльем поросло, я и не помню уже ничего, ничего толком не помню, кроме смутного ощущения непокоя и какой-то сладкой, как сахарная вата, морозной хрусткой тоски.
Снег лепил беспросветно, крупный, рыхлый, оседая на плечи влажными сугробами. Я изрядно вспотел в этом идиотском наряде, отороченном лебяжьим пухом, и шел, чертыхаясь сквозь зубы, хотя пора уж было привыкнуть за столько-то лет. Кажется, теперь нужно свернуть налево и пройти еще сотню ярдов. Как раз успею ко времени, заказанному мистером и миссис Поттер, если конечно, каждый встречный и поперечный не будет при виде меня скалиться во весь рот и тут же бросаться петь прямо мне в ухо “Merry little Xmas”. В такую погоду лучше бы дома сидели, а не шлялись по улицам с блаженно-добродушными лицами, все на одно лицо: дети, мужчины, женщины, старики, старухи, все на одно лицо чьего-то там рождества.
С каким бы удовольствием я сам сидел бы где-нибудь, а не месил мокрый снег пудовыми красными сапогами, подбираясь к дому.
Последний заказ на сегодня. Долго я здесь не задержусь, это уж точно.
Мне не было даже любопытно, когда я колотил молоточком в дверь, изуродованную огромным зеленым венком. Я понятия не имел, как мне было. Я знать не знал, чего меня сюда принесло. Просто делал свою работу, вот и все.
За дверью раздались шаги — и мне открыли. Сам Поттер. Я его узнал, конечно, хотя не видел примерно десять лет.
Высокий, худой, нескладный. Взъерошенный. Очки. Ничего не изменилось. Да и что, собственно…
— С Рождеством, — буркнул я. — Войти-то можно, раз уж пригласили?
— Да-да, проходите, — он распахнул дверь пошире и поманил меня рукой, будто сомневаясь в способности Отца Рождества понимать человеческую речь. Я ведь, кажется, только что сказал ему обычную фразу на английском! Логика по-прежнему в большом долгу, но кто бы сомневался…
Дальше прихожей идти не следует. Сухой рыжеватый коврик для ног тут же превратился в мокрую половую тряпку. Издержки визита Санты. Скорей бы уж все кончилось. Ну, где там двухлетний Джеймс Сириус, почему до сих пор с гиканьем не вынесся в коридор встречать Отца Рождества? В доме было тихо-тихо, словно в нем никого не было, кроме Поттера, стоявшего сутуловатым столбом и, похоже, не знающего, что говорить и что делать. Словно он стоял где-то совсем не здесь. Высокий, худой, нескладный. Взъерошенный. Очки. Ничего не изменилось. Да и что, собственно…
Сугробы на моих плечах подтаяли — и красная шуба набрякла влагой.
— Где ребенок?
— Джеймс… он… видите ли…
Какого черта мямлит? Заболел, заснул, помер — знать ничего не желаю, не нужно ничего говорить, просто дай мне сделать мою работу.
— В детской? Я могу пройти к нему. Грязи только нанесу.
— Да нет, не в детской… Он… его сейчас нет. Нет дома. Он, собственно…
— Зачем же заказали именно на это время? Когда ребенка нет дома?
— Это не специально, просто так… так… получилось.
Все-то у него просто так получается. Я мельком взглянул в растерянные глаза. Очки, спасительный барьер, природа или кто там — Бог? — иногда швыряется благодатью направо и налево, очки, видеть всегда только через стекло, предохранительный клапан, средство от ожога сетчатки и мозолей на правой руке, ну что там у них случилось, способности к легилименции не пропьешь… ну вот. Просто, как односоставное зелье. Поссорился с женой из-за вопиющей ерунды, та схватила ребенка… двоих детей, оказывается, уже двоих, второй — совсем еще маленький… схватила — и гордо удалилась к матери, завтра утром придет — и прыгните в постель, и все будет хорошо, мне ли не знать, я же Отец Рождества, все будет хорошо, разве что Джеймс Сириус отстрочил свое знакомство с Сантой еще на один год, ну уж на следующий год пусть придет кто-нибудь другой, не я. Не я.
— Подарок.
Я небрежно взмахнул палочкой, и Поттер оказался в кругу, оцепленном рельсами. По рельсам помчался Хогвартс-экспресс, плюя паром и сигналя пронзительными свистками.
— Здорово… совсем, как настоящий.
Я хмыкнул и взялся за ручку двери. Больше мне здесь делать нечего.
— Погодите! Может быть, чаю? Вы, наверное, замерзли.
Чаю?
Просто не хочет оставаться один. Первый раз поссорился с женой — и сам не понял, как это произошло. Если первый раз происходит только на энном году брака, то этот брак, безусловно, можно назвать счастливым. Чаю… Последний заказ на сегодня. Собственно, почему нет, если все равно никакой разницы.
— Виски, если вас не затруднит.
Он совершенно ребячливо выпрыгнул из рельсового круга и улыбнулся.
— Хорошо, пусть будет виски. Пойдемте в гостиную.
Хогвартс-экспресс плюнул очередной струей белесого дыма и остановился.
***
Янтарная жидкость в пузатой бутылке опустилась до половины. Проброс ничего не значащими фразами скользил мимо сознания; кажется, мы обсудили погоду, финансовый кризис, достоинства национальной сборной по квиддичу и что-то еще.
— Никогда не пил с Сантой, — вдруг констатировал он с веселым удивлением.
— А я никогда не пил с Гарри Поттером.
Его расслабленное и скучающее лицо неожиданно напряглось, и он глянул на меня с раздражением и неприязнью, словно ожидая, что прямо сейчас я начну возлагать цветы к живому монументу героя. В кухне повисло молчание, тяжелое и неприятное. Наверное, пора уходить.