Пайпер хотела протестовать, но потом передумала. С мужчиной дискутировать, было одно дело, совсем другое дело было его пилить. Кроме того, девушка знала, что бессмысленно переубеждать других.
– Эти МакКетрики кажутся довольно неприступной стеной, – установила она и налила немного горячей воды из чайника на печке в чашку, чтобы немного умыться перед тем, как одеться.
Сойер широко ухмыльнулся.
– Ты будешь чувствовать себя в нашей семье, как дома.
ГЛАВА 10
Послеобеденное время, сочельник
Пайпер была рада собрать в школе Блу Ривер такое большое количество людей, что больше не осталось ни одного места.
И, тем не менее, девушка находила места для тех, кто прибывал с опозданием, и с улыбкой и дружественным приветствием вручала фруктовый пирог или овощной торт, которые испекла сама.
Вчера вечером Клэй привёз новое красивое рождественское дерево с ранчо, так как до этого стоявшее здесь дерево, лучшие времена которого прошли, приняло плачевный вид. Пайпер и Сойер провели почти целый час, перевешивая декорации со старого дерева на новое.
Джинни-Сью округлила глаза, когда Клэй поднял ее наверх, чтобы она могла дотронуться до настоящих перьев на крыльях ангела, который как будто появился ночью из неоткуда и опустился на верхушку дерева.
– Откуда он появился? – спросила маленькая девочка сильно впечатленная. – Его не было на другом дереве.
– Скорее всего, произошло чудо, – ответил ей Клэй и посмотрел на Дару Роуз, которая держала на руках их новорождённого ребёнка и светилась гордостью и радостью. Ангел на рождественском дереве был их подарком детям Блу Ривер. – Мне кажется, что последнее время происходит много чудес.
Джинни-Сью, которая выздоровела, но была ещё слабой, присутствовала на занятиях за день до этого. Она была немного спокойней, чем обычно, но ни в коем случае не хотела пропустить рождественский праздник. Когда Клэй ее опустил, девочка потянула за собой Эдрину, Гарриет и Мэдлин, чтобы сделать последние приготовления к их выступлению. Пайпер стояла рядом с Дарой Роуз и, довольно улыбаясь, послала беззвучное спасибо в направлении небес.
Было столько всего, за что она могла быть благодарна. И как правильно сказал Клэй, в этот год действительно произошло много чудес.
Сойер, который совсем отказался от повязки, был одет в изысканный наряд, который достал из своего дорожного сундука. Заметив взгляд Пайпер, мужчина подмигнул ей.
Пайпер глубоко вздохнула и пошла к месту, где обычно стоял ее стол. Он был сдвинут, чтобы плоский помост можно было использовать в качестве сцены. Пайпер похлопала в ладоши, привлекая к себе внимание.
Оживленная беседа понемногу смолкала, и все присутствующие дружелюбно посмотрели на Пайпер, кроме Элоизы Говард. Пайпер обратила на неё внимание с особенной сердечной улыбкой, так как ей в глубине души было жалко женщину. Затем она обратилась к толпе и объяснила:
– Дети очень взволнованы предстоящим выступлением перед вами с сегодняшней программой. Мы надеемся, что она вам понравится.
Бесс Тёрнер, которая стояла вместе с ее «девочками» из салуна Битера Гульша, светилась от гордости, когда Джинни-Сью вышла на сцену и исполнила вторую главу из Евангеля от Луки. Ее выступление прошло безупречно, ее звонкий голос восхитил публику, которая не скупилась на аплодисменты.
Хлопала даже Элоиза, только своим собственным способом, при котором ее одетые в перчатках руки слегка встречались друг с другом пальцами, не издавая при этом ни звука. Она все ещё испытывала радость, от того, что сообщила Пайпер двадцать минут назад, что по окончании учебного года ее служба будет закончена.
Но Пайпер это не заботило ни в малейшей степени, так как они с Сойером уже давно решили, поехать в Аризону на ранчо Трипл-М и остаться там. Переезд на Север они планировали начать, как только закончится учебный год и уже был найден новый маршал, который сможет остаться в Блу Ривер на долгий срок. Правда Элоизе, Пайпер показала, как будто ее это немного расстроило. У бедной женщины так редко появляются причины чему-либо радоваться, что было крайне печально, потому что у неё был приличный муж, прелестный ребёнок и много удобств, которые другие люди себе бы искренне желали, но не могли позволить.
Например, Бесс Тёрнер, которая в этот момент обнимала дочь, была бы очень благодарна за уважение и любовь, которые Элоиза воспринимала как само собой разумеющееся.
Тихо вздохнув, Пайпер повернулась к радующим ее вещам. Это не стоило того, пытаться изменить некоторых людей. Их нужно принимать такими, какие они есть, и делать из этого лучшее.
Следующими на сцену вышли юноши и рассказали пьесу собственного сочинения, в которой пастух и римские легионеры размышляли о необычайно яркой звезде на небе над Вифлеемом. Солдаты носили деревянные мечи, а пастух надел льняную сумку в качестве головного убора. Пьеса была не сильно длинная, но встречена с восторгом и заслужила много похвалы.
Затем следовал выход Эдрины. Она сыграла бодрую мелодию на своей гавайской гитаре, пока Гарриет перелистывала ей нотные листы. Следующее выразительно рассказанное стихотворение составило затянувшуюся часть программы. Наконец, все ученики вышли вместе и спели дружно «Тихую ночь», которую они репетировали дни напролёт. Пайпер была растрогана, когда гости один за другим начинали подпевать, некоторые сильным хорошим голосом, другие сдержанно и не так гармонично.
Затем настало время подарков. Хозяин местной лавки, как и обещал, доставил апельсины и палочки из перечной мяты.
Дети были вне себя от радости, прежде всего Джинни-Сью, которой Пайпер по секрету рассказала, что ее тоже ждёт дома рождественское дерево. На ветках висели маленькие пакетики, и «дамы» использовали в качестве украшений всевозможные шары и ленты, и даже шелковые подвязки.
Пайпер весело представила, как это дерево должно выглядеть, поцеловала Джинни-Сью в лоб и сказала:
–У тебя в любом случае будет прекрасное Рождество.
Девочка бодро кивнула, и ее глаза засветились от счастья.
После того как апельсины и палочки из перечной мяты были поделены, взрослые встали вместе в круг и стали наслаждаться тортом, пирогом и другими деревенскими деликатесами, которые были принесены каждой семьей, даже самой бедной.
Бесс подошла к Пайпер и потеребила ее за новое голубое платье, которое та купила в сельском магазине. Пайпер позволила себе эту покупку, а также подарки для Сойера, Дары Роуз, Клэя и детей, так как она больше не должна экономить для своего возвращения в Мэн.
– Мы уже собираемся уходить, – сказала Бесс тихо, – я хотела бы вас ещё раз поблагодарить за все, что вы и ваш муж сделали для нас. Я желаю вам прекрасного Рождества.
Пайпер пришлось бороться со слезами, хотя она улыбалась, прошло немного времени, прежде чем она смогла что-либо ответить, так как в ее горле стоял ком.
– Мы сделали это с удовольствием, – наконец заверила она ее. – Я тоже желаю вам счастливого рождества.
– Это уже самый счастливый рождественский праздник, который я могу вспомнить, – поведала ей Бесс и бросила на дочь взгляд, полный гордости. Затем она и ее сопровождающие покинули школу, они окружили тепло одетую Джинни-Сью как царская свита, которая сопровождает принцессу домой.
Пайпер посмотрела из окна на улицу, она знала, что этот момент никогда не забудет. Эти женщины вместе с ребёнком и кухаркой Клеопатрой были семьёй, в которой поддерживали друг друга лучше, чем в других «правильных» семьях. Они пришли сюда зная, что на них будут косо смотреть, но девушки хотели увидеть, как Джинни-Сью выступает и празднует с одноклассниками. И они поставили в салуне своё собственное рождественское дерево, которое было украшено не блестящими и цветными стеклянными игрушками, а тем, что у них было.
Сойер встал возле неё.
– О чем ты сейчас думаешь, миссис МакКетрик? – спросил он.
Ей нравилось, когда он ее так называл.
– Я думаю о том, как может отличаться Рождество у других людей от нашего, – ответила девушка и прислонилась к мужу, чтобы почувствовать его силу. Затем она повернулась к нему. – Ты скучаешь по своей семье? Ну, из-за Рождества.
– Ты моя семья, – возразил он и мягко ей улыбнулся.
В этот момент Пайпер положила свою голову ему на плечо и прошептала:
– Я люблю тебя.
– И я люблю тебя, – ответил ей Сойер и прижал ещё сильнее к себе, затем добавил лукавым тоном. – Давай побыстрее закончим этот праздник, чтобы нам скорее пойти отдыхать.
– Ты уже забыл, что мы поедем вместе с Клэем и Дарой Роуз к ним на ранчо? Наш отдых состоится лишь только после Рождества, если мы будем гостить в доме маршала.
Сойер ухмыльнулся и легко ущипнул ее за ту часть тела, которую он больше всего хотел.
– У Клэя и Дары Роуз большой дом, и я позаботился о том, чтобы мы получили комнату, максимально удаленную от других.
Девушка мгновенно покраснела.
– Ах ты, негодяй, – отчитала она его, несмотря на то, что идея о такой комнате ей понравилась.
– Прямо сейчас ты любишь это во мне, – парировал он.
Пайпер засмеялась, соглашаясь, и исчезла в толпе гостей.
***
Поездка на большом возе с сеном, принадлежащем Клэю, длилась долго и была очень холодной. Но Пайпер, завернутая в одеяла и покрывала вместе с Дарой Роуз и ее тепло укутанным младенцем, а также Эдриной и Гарриет, сидела в центре душистой соломы и ни за что на свете не отказалась бы от этой поездки.
Это было просто идеально.
Клэй и Сойер сидели впереди на козлах. Клэй держал поводья четырёх лошадей. Над ними в небе сияли звезды, которыми маленькие девочки особенно восхищались и переводили взгляд с одной звезды на другую.