Я ощущала, как дрожат её руки. Тогда я даже не обратила на это внимания, просто попрощалась и ушла домой. Но теперь, когда я всё это записываю, я вижу, как всё это странно. Как и эта война, как и наш проклятый мир, как и поведение Алека. И наши традиции, и всё это… Похоже, то пятно скрывает гораздо больше тайн, чем кажется мне или Эстер. И прямо сейчас я вытру слёзы, немного приду в себя и начну думать. Кейн не смог принять решение, но я приму за нас обоих: я буду жить ради нас обоих и связывавшего нас чувства. И ради него, ради того, чтобы это чувство связывало не только нас по обе стороны жизни, я сделаю всё, чтобы прекратить эту войну.
Чего бы мне это не стоило.
Запись семнадцатая. Июнь, 132 год от начала Нового времени.
Полчаса назад я вернулась с церемонии прощания. Она прошла без меня. Я встретила ла Клару возле дверей, она сказала, что мне не позволили туда войти. На страже здания стояли Тесса и Даен, они пообещали задержать меня, если я попытаюсь пройти туда сама. Я не стала рисковать – не потому, что боялась, а потому, что не хотела, чтобы волевые восставали против меня раньше времени.
Вот, значит, как, дорогая Ткагарада. Пусть будет по-твоему. Ты воспитала из меня воина, ты дала мне знания, как вести войну. Так не обижайся, если я направлю их против тебя.
В конце концов, ты создала меня именно за этим.
Запись восемнадцатая, тот же день, чуть позже. Июнь, 132 год от начала Нового времени.
Это был небольшой всплеск эмоций, но отчасти всё всерьёз. Сегодня меня не пустили на церемонию прощания с человеком, которого я любила, который закрыл меня собой от удара. Когда я вернулась домой и попыталась расспросить маму, она сказала, что всё не так просто. И что, конечно, наш новый мир существует всего сто тридцать два года, у него уже есть традиции, которые появились не просто так. Которые надо уважать.
Я ушла в свою комнату и долго лежала на своей кровати, глядя в потолок. Пыталась сложить два плюс два, понять, что не так. Скверно выходило, если честно.
В ответ на все наши вопросы о том, почему что-то происходит, наши родители рассказывают нам невнятные легенды, ни одной из которых невозможно найти подтверждения. Не исключено, что все они выдуманы для того, чтобы ответить хоть что-то.
А ещё наш мир был слишком маленьким. Всё, что нам известно – есть множество деревень, разбросанных далеко друг от друга, поблизости от некоего огромного города, снабжавшего нас… чем? Наши деревни поставляли туда ресурсы, в том числе излишки продуктов с автофермы, волевик, то, что добывалось в шахтах. А что присылали оттуда? И где вообще этот город? В том месте, где он мог бы быть, находилось чёрное пятно.
У меня больше нет сил верить во всё это. Прямо сейчас я соберу вещи, поесть чего-нибудь, и уйду к Эстер. По дороге ещё зайду в зал памяти – уж туда меня пустят, в конце концов? – и попрощаюсь хотя бы с памятной табличкой, посвящённой Кейну. Я не знаю, что надо говорить в таких случаях, или, может, надо приносить. Мама как-то говорила, что раньше на могилы приносили цветы, чтобы почтить память умершего, но у меня даже нет могилы для этого. После церемонии прощания тело отвозят в крематорий, а пепел развеивают по ветру.
А ещё мама говорила вот о чём. Раньше верили, что после смерти человек уходит на небеса, откуда наблюдает за близкими и оберегает их от бед. Так вот, Кейн. Если ты где-то нам, наверху, пожалуйста, присмотри за мной сегодня. Я собираюсь всё исправить, жаль только, не так, как нам этого хотелось. По-своему. Огнём и мечом… вернее, волей и разумом.
И по тому, как волевик греется в моём кармане, я понимаю, что он будет со мной до конца. Что бы ни случилось.
Запись девятнадцатая. Начало июля, 132 год от начала Нового времени.
Так странно сейчас открывать дневник на первой странице и вспоминать о том, что когда-то я ненавидела это писать. Сейчас эта толстая тетрадка сохраняет то, как зарождается новая история Ткагарады и Маргандалора. Новое «Новое время». И дневники всех волевых будут хранить это – как я узнала от Эстер, как минимум все воины их ведут, как в нашей деревне, так и в Маргандалоре. Как и прежде, я вижу, что у нас гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд.
Прямо сейчас я нахожусь в убежище Эстер. Мы взяли небольшую паузу, чтобы записать всё, что запланировали. Однажды у нас получится это провернуть – или не получится, кто знает – и дневники сохранят наши планы для хроник. Если их не уничтожит новый владелец убежища, конечно же.