Беззвучно растворились украшенные бронзой и позолотой двери. В зал вошли Сталин, Фрунзе, Калинин, начальник управления автобронетанковых войск Лебедев, Котовский, Слащев и незнакомые Новикову «другие официальные лица». «Аплодисменты, переходящие в бурные овации», раньше Новиков, тогда ещё Док, посмеивался над этим газетным штампом, теперь ощутил его истинность на своих барабанных перепонках. Сталин не стал подходить к приготовленной трибуне. Остановился перед столом президиума. Улыбнулся, хорошо так улыбнулся, открыто. И стал аплодировать сам, собравшимся здесь командирам. Наконец, взмахом руки показал, что достаточно хлопать и выражать восторг. Лицо стало серьезным. Подождал несколько секунд, пока установилась тишина. Кивком головы поблагодарил успокоившихся командиров. Его невысокая фигура как магнитом притягивала к себе внимание всех.
— Здравствуйте, товарищи командиры.
Новиков, был уверен, что в этот момент, те к кому Сталин сейчас обращался, готовы были запомнить каждое его слово и жест.
Новикову довелось слышать множество ораторов, время тогда было такое, красноречивых, способных словом завести, и поднять за собой людей, буквально подавляя их своей энергией и напором. Сталин явно таким оратором не был. Говорил тихо, спокойно. Именно говорил с залом, словно обращался к каждому. Не было красивых и громких призывов и обещаний. Была — правда. Правда, о том, как тяжело сейчас всей стране. Сколько сил и средств требуется для её возрождения и развития. Как нужны сейчас рабочие руки и каждая копейка. Правда, о том, что содержание и развитие армии тяжким грузом ложится на плечи всего народа и еще не окрепшей экономики. Но другого пути нет. Если мы не будем сильны, нас будут бить. Бить до тех пор, пока от Советского Союза, от России не останется лишь воспоминание.
— Да, товарищи, мы пошли уверенно и стремительно по пути индустриализации и коллективизации нашей страны. И теперь этот путь можно считать уже пройденным. Теперь уже все признают, что мы добились на этом пути громадных успехов. Теперь все признают, что мы уже имеем мощную и первоклассную промышленность, мощное и механизированное сельское хозяйство, развертывающийся и идущий в гору транспорт, организованную и прекрасно оснащенную Красную Армию. Это значит, что мы изжили уже в основном период голода в области техники.
Но изжив период голода в области техники, мы вступили в новый период, в период, я бы сказал, голода в области людей, в области кадров, в области работников, умеющих оседлать технику и двинуть ее вперед. Дело в том, что у нас есть фабрики, заводы, колхозы, совхозы, армия, есть техника для всего этого дела, но не хватает людей, имеющих достаточный опыт, необходимый для того, чтобы выжать из техники максимум того, что можно из нее выжать. Раньше мы говорили, что «техника решает все». Этот лозунг помог нам в том отношении, что мы ликвидировали голод в области техники и создали широчайшую техническую базу во всех отраслях деятельности для вооружения наших людей первоклассной техникой. Это очень хорошо. Но этого далеко и далеко недостаточно. Чтобы привести технику в движение и использовать ее до дна, нужны люди, овладевшие техникой, нужны кадры, способные освоить и использовать эту технику по всем правилам искусства.
Техника без людей, овладевших техникой, мертва. Техника во главе с людьми, овладевшими техникой, может и должна дать чудеса. Если бы на наших первоклассных заводах и фабриках, в наших колхозах и совхозах, в нашей Красной Армии имелось достаточное количество кадров, способных оседлать эту технику, страна наша получила бы эффекта втрое и вчетверо больше, чем она теперь имеет.
Вот почему упор должен быть сделан теперь на людях, на кадрах, на работниках, овладевших техникой. Вот почему старый лозунг «техника решает все», являющийся отражением уже пройденного периода, когда у нас был голод в области техники, должен быть теперь заменен новым лозунгом, лозунгом о том, что «кадры решают все». В этом теперь главное.