Октябрь выдался на удивление погожим. Полуденное солнце палило как в августе, так что в сиесту старый Лу отдыхал. Он сидел на скамье возле ограды своего цветника и смотрел, как западный бриз гонит пену на камни. Шум прибоя едва доносился - дом Лу стоял на взгорье метрах в двухстах от моря. Перед домом и скамейкой пролегла просёлочная дорога, сразу за ней склон круто уходил вниз, а потом полого тянулся до самой воды. Солнце напрасно пыталось достать старика - его защищала тень оливы. Дерево росло прямо на краю дороги, грунтовка вынужденно огибала витой ствол, и машины здесь едва не скатывались вниз. Впрочем, на юге Италии привыкли к узким улицам и небольшим автомобилям, да и ездили тут только местные, так что пока никто не сорвался. Остальные предпочитали шоссе, которое шло выше и гораздо дальше от берега.
К скамейке подошёл одетый как на приём Оскар, толстый и жаркий, сел рядом с Лу, ослабил галстук, смахнул испарину с лысины и сказал со вздохом:
- Всё. Считай, продал.
Лу лениво кивнул.
Оскар достал из карманов пиджака пару банок пива, ловко открыл их одну за другой и протянул одну банку Лу.
- Тёплое? - нехотя отозвался на предложение Лу.
- Обижаешь.
Лу взял пиво, отхлебнул, задумался и с сомнением прищурился на банку.
- Не наше какое-то. Без очков не разгляжу.
- Баварское.
- Дрянь пиво, - тут же заключил Лу. - Лучше бы вина принёс.
Оскар утомлённо закатил глаза.
- Лучано, ну что ты врёшь? Признай уже, что не всё у немцев плохо. Тем более - пиво. Да ещё и задарма.
- Пиво - дрянь! - упрямо повторил Лу.
- Да ну тебя, - отозвался Оскар и быстро осушил едва ли не всю банку. Привстал, сорвал с ветки несколько оливок и закусил ими, а косточки выбросил за край дороги.
- Как ты их сырыми ешь? - удивился Лу.
- Привык. Спелость лучше на вкус проверять.
Посидели, помолчали.
- И машины у них дрянь, - решительно сказал Лу. - Шумахер не зря перестал побеждать, когда на Мерседес пересел. Утром ехала тут одна, чёрная как сажа, сквозь стёкла лиц не разглядеть. Здорова, что ты... - Лу махнул рукой. - Вот скажи мне, зачем людям такие сараи? Дрова возить? А?
- Другая культура, - философски изрёк Оскар. - Зато там холодильник есть.
Лу провёл пальцем по запотевшей банке пива и с подозрением взглянул на Оскара.
- Это значит?..
- Ну да, да, - подтвердил догадку Оскар. - Новый сосед приехал. Дом тёти Эльзы купить хочет, пивом угостил в честь сделки. Но он не немец, а наш, судья из Неаполя.
- Судья? Судья - это не к добру, - проворчал Лу. - Что он тут забыл? Возле Неаполя местечка не нашлось?
- Значит, не нашлось. Говорит, дочка у него, для неё старается. Надо, мол, ей обстановку сменить.
- Ещё хуже. От детей одна морока. Помяни моё слово, избалованный городской ребёнок нам тут устроит весёлую жизнь.
- Ой, да ладно. Тебе так кажется, потому что у тебя своих нет. Вот, вместо того, чтобы твердить, что роза должна быть только одна...
- Это вообще не довод.
- Довод - не довод, а ребёнок есть ребёнок, - не стал спорить Оскар. - Судья говорит, покой дочке нужен. В Неаполе шумно, а у нас тут тихо. Воздух волшебный. Вон, сколько тётя Эльза прожила, дай бог каждому.
- Это верно, Эльза молодец. Думал, меня переживёт.
- Брось, ты вон какой крепкий, - Оскар хлопнул Лу по плечу. - Живи на здоровье.
- И какой в том прок?
- Опять ворчишь? Кстати, зайди, как время будет, к моей старшенькой, розетка у неё искрит. - Оскар на миг задумался и усмехнулся. - А судья хитрый, говорит, я пока на неделю дом сниму, а там видно будет. Понравится - куплю.
- Значит, не купит, - тут же решил Лу.
- Купит... Места-то какие? Обязательно купит, - ответил Оскар с сомнением в голосе, прикоснулся к носу, чтобы не сглазить, а потом поднялся и сказал: - Ладно, пойду. Дел полно.
Когда Оскар ушёл, Лу вылил пиво на землю, постучал о край скамейки пустой банкой - стряхнул последние капли, и нацепил её на колышек забора.
Лу жил на отшибе, дальше от деревни стояли только парники местных фермеров, сейчас пустующие, пара сараев с инструментами, а за ними дом тёти Эльзы. Дорога бежала мимо, вилась по уступу вниз, спускалась на пляж, почти терялась в песке, потом снова появлялась и уходила в соседний городок. Лу выкатил из-под навеса старый, как он сам, велосипед и поехал в сторону города. Когда проезжал мимо припаркованного на обочине Мерседеса, плюнул ему под колёса и пожелал им отвалиться.
Вернулся Лу поздно, солнце садилось в облаках, а чайки резали крыльями волну. Мерседес теперь оказался за забором, где муж тёти Эльзы когда-то ставил Фиат. Чудо немецкого автопрома там едва поместилось и подпирало бампером ворота.
Лу подъехал к своему дому, снял с руля пакет с покупками и замер. На стволе оливы, чуть выше земли, ощерилось содранной корой пятно голой древесины.
- Вот чёрт! Кто же тебя так? - воскликнул Лу.