«Анна Холстейн – ваш враг. Еще ребенком она попала под влияние Дома у Черного Залива, который превратил ее в злодейку, хитрую и коварную, способную скрывать черное сердце под ангельской внешностью. Послушайтесь совета: уезжайте отсюда. Поверьте, что та, кто его дает, действует из самых добрых побуждений…»
На этом записка кончалась. Бет отложила альбом. Злая сила, ополчившаяся на нее, по ошибке расправилась с другим человеком. Она же, возможно, воспользовалась отчаянием Джины и оборвала ее жизнь. Внезапно Бет поняла, что было не так в картинах Анны: на запечатленных видах Тордендаля не хватало некоторых домов и построек, а другие были меньше по размерам или давно заменены на новые. На пейзаже, что оставался неоконченным на чердаке, было изображено место, где стоял Нилсгаард, но без самого особняка. Анна рисовала долину такой, какой ее видела женщина, жившая в тринадцатом веке.
Бет почувствовала, что атмосфера в доме вдруг начала меняться, появилось ощущение, что происходит что-то недоброе. Неизвестно откуда на Бет повеяло Черной Смертью, запах заполнил весь дом. Проклятие сбывалось. Пока есть силы, надо бороться. Она решительно подошла к дверцам встроенной кровати. Оба клина отсутствовали. Она испугалась как никогда раньше. Усилием воли взялась за ручки. Призывая на помощь все свое самообладание, задыхаясь от резкого запаха, Бет распахнула шкаф с такой силой, что чуть не сорвала двери с петель. Уши словно заполнил шум бурлящего водоворота времени, казалось, что она смотрит во тьму длинного вращающегося коридора. В глубине лежала женщина, не вымышленная, а вполне реальная. Бет услышала душераздирающий стон и поняла, что он исходит от нее самой.
Женщина лежала на боку, отвернувшись к стене, – так, как ее впервые увидела Бет; платье спадало складками, ноги были босы. Но вдруг фигура начала поворачиваться. Бет сдержала желание обратиться в паническое бегство, зная наперед, чье лицо ей предстоит увидеть. На нее смотрела Анна, но черты были искажены злобой и ненавистью, которые она долго скрывала; теперь эти чувства прорвались наружу. Бет издала пронзительный крик, который, казалось, заполнил все пространство за дверцами шкафа; в этом крике прошлое и настоящее слились воедино.
– Конец проклятию! – кричала Бет. – Я остаюсь в Тордендале с человеком, которого люблю больше жизни! Твое проклятие бессильно!
Весь дом задрожал, словно сотрясался фундамент. Существо в облике Анны визжало что-то непонятное и старалось выбраться из шкафа, чтобы наброситься на Бет, в поднятой руке блеснуло лезвие ножа. С воплем ужаса Бет захлопнула дверцу, предупредив удар, но острие пробило дерево прямо перед ее лицом. Бет изо всех сил пыталась закрыть вторую дверцу, но хищная рука Анны сорвала ее с верхней петли. Бет отскочила от шкафа с единственным желанием выбежать из дома и пуститься наутек. Все доски скрипели и стонали, дом продолжал трястись. Стекла трескались в оконных рамах, кухонная утварь летела с полок на пол и разбивалась у ее ног. Бет кинулась к двери. Не успела она выскочить на ступени лестницы, как стали рушиться балки; на мгновение появилась надежда, что обвал потолка может задержать погоню. Земля под ногами тоже вибрировала, как и пол в доме. Сквозь шум в голове и бешеное биение сердца Бет услышала чей-то голос. Блуждающим взглядом она обвела горы. С ближайшего склона Джулиана кричала, отчаянно размахивая руками:
– Бет! Сюда! Скорее! Бе-е-е-т!
Бет бросилась к склону, не оглядываясь назад. Она не знала, преследует ли ее кто-нибудь. Во мраке страшных событий последних минут вспыхнул яркий луч неожиданного счастья: Джулиана заговорила! Ее голос, словно факел, освещал путь, ноги сами несли Бет, она падала, поднималась и бежала дальше. Девочка не ждала, она бежала впереди, уводя Бет от опасности. Бет, наконец, поравнялась с ней; долина продолжала сотрясаться.
– Смотри! – Джулиана показала на Торденгорн. Только тогда Бет все поняла. Огромная часть скалистой вершины отделилась и сползала вниз неестественно медленно, черная трещина вверху увеличивалась по мере того, как гранитная глыба, покрытая льдом и снегом, смещалась в сторону озера. Бет с ужасом представила, что произойдет, когда скала высотой в полмили рухнет в воду.
– Скорее! – закричала она, хватая Джулиану за руку и увлекая за собой вверх по склону. Но им не удалось убежать далеко. Обе словно по команде остановились и застыли, прижавшись друг к другу, когда кусок горы с ревом рухнул в озеро, подняв тучу пыли при падении. Словно во сне Бет наблюдала, как обвалившаяся махина перегородила озеро, как стала медленно погружаться, а клокочущая волна поднималась все выше и выше, пока не достигла примерно двухсот футов. Обломок скалы опустился на дно озера. Голая вершина предстала в своей наготе впервые за миллионы лет.
Озеро сомкнулось над упавшим гранитом, волна неумолимо приближалась и, наконец, обрушилась на покрытые снегом луга, поля, мельницы, домики и фермы, накрыв собой всю деревню, пронесясь ревущим потоком над лесом, над Холстейнгаардом, над Домом у Черного Залива… Бет и Джулиана были мокрыми от брызг, хотя и стояли на безопасном расстоянии. Затем волна ударилась о гору около порогов и откатилась назад, вскипев от ярости.
С диким ревом вода хлынула на берега и нижние склоны гор, смывая все на своем пути. Деревья и бревна, крыши домов и обломки хозяйственных построек – все кружилось в неудержимом водовороте. Когда вода стала отступать, Бет увидела, что от Дома у Черного Залива ничего не осталось, даже фундамент был выворочен и смыт в пучину. Водопад у залива тоже исчез, унеся с собой скорбную ношу. Но волна продолжала бушевать у другого берега озера, бросая вверх дома, телеги, лодки, снова кидаясь на склоны Торденгорна, вызывая снежные обвалы.
Нилсгаард, стоявший на холме, остался нетронутым, как и другие постройки, находившиеся на высоких местах, но в низинах царили хаос и разрушение, с озера доносились крики людей, смытых вместе с жилищами, рев скота, ржание лошадей. Бет прижала к себе голову Джулианы, чтобы она не видела ужасающего зрелища.
– Беги в Нилсгаард и скажи, чтобы шли к озеру с веревками и одеялами! Сама оставайся дома и приготовь подушки и матрацы. Дом придется превратить в госпиталь. Я постараюсь помочь, как смогу.
Девочка помчалась к дому, придерживая длинные полы плаща. Снежный покров размыло и превратило в грязную жижу, в которой хлюпали маленькие ботиночки. Над Торденгорном все еще стояло облако, похожее на дым, запах серы наполнил воздух.
Спустившись к озеру. Бет заметила в воде мальчика, лежавшего на бревне. Он держался за бревно ногами, а его руки вцепились в ошейник собаки, чтобы животное не унесло волной. Не раздумывая, Бет бросилась в воду, ухватилась за конец бревна и тянула, пока не вытащила на берег вместе с мальчиком и его собакой.
– Беги в Нилсгаард! – приказала она, ставя его на ноги и укутывая своим плащом. – Живей, а то оба превратитесь в лед.
Мальчик послушался. Бет снова вошла в воду, пытаясь дотянуться до женщины, которая плыла на двери амбара. Применив недюжинную силу, о существовании которой Бет не подозревала, она сумела подтащить дверь к берегу. Женщина была без сознания, но к этому времени уже подоспела помощь из Нилсгаарда. Бет оставила одну из служанок заниматься женщиной, а сама побежала дальше вдоль берега. Отовсюду спешили уцелевшие жители, все занимались спасательными работами. На середине озера, забравшись на крыши домов, плывущие по волнам, жались друг к другу люди, но добраться до них не было никакой возможности, волны кидали их вниз и вверх и обдавали ледяной пеной.
– Лодку! Есть где-нибудь лодка? – кричала Бет плачущему мужчине, который отрывал доски от собственного дома, плывущего по воде, чтобы узнать, спасся ли кто-нибудь из его родных.
– Все разбиты, – ответил он, не отрываясь от работы.
– Слышите? – воскликнула она, заглядывая в образовавшуюся щель. – Там кто-то кричит!
Они принялись за дело вместе; вскоре он вытащил жену и маленькую дочку, обе были живы, но ранены. Бет схватила ребенка и побежала в Нилсгаард, за ней едва поспевал мужчина, неся на руках жену. Дом уже был полон людей, лежавших под одеялами. Экономка и фрекен Ларсен хлопотали вокруг. Они и приняли новых раненых. Бет и мужчина бегом бросились назад к озеру, гувернантка едва успела дать Бет толстую шерстяную кофту и шапку. Начал падать снег, мешая спасательным работам по обеим сторонам озера. Среди бушующих волн Бет вдруг увидела знакомую фигуру на бревенчатом плоту, представлявшем собой боковую стену то ли амбара, то ли какой-то другой постройки. С полдюжины мужчин на берегу удерживали плот на веревках.