Я смотрела на опекуна и изменения были на лицо. Он перестал сутулиться, плечи, наконец, распрямились. Ато был как не до конца сложенная швабра. Одежда держится, но съезжает, как половая тряпка. Видимо сам нажал на кнопку внутри, щелчок и идеальная линия разворота плеч. Хоть тарелки ставь, не упадут.
Руки были заложены назад в замок. Ноги на уровне плеч.
Мужчина отошел от окна. Пребывая в своих мыслях, подошел к кровати, подвинул кресло и сел рядом. Его взгляд сфокусировался на моем лице. Я поспешила перевести взгляд снова в потолок, хотя он заметил мое подглядывание.
Так мы и сидели. Мне кажется, если провести цветные световые линии от него ко мне, от меня в потолок и обратно к мужчине, получился бы прямой треугольник.
О, как! Мысленно послала привет своей училке по геометрии. Вот сейчас пригодилось для сравнения. Сколько лет мы там учили эти биссектрисы и тангенсы? Нашла применение.
Эта чушь в голове помогала отвлечься от назойливого взгляда. Начинало нервировать. Как-будто я пес, а он хозяин. Будто я насрала ему в дорогой кроссовок и он сидит такой, давит своим немым укором: «Что же ты творишь, зараза?»
Закрыла глаза. Жрать не дают, хоть посплю. Желудок тут же громогласно и совсем не эстетично поддержал мои мысли своим криком отчаяния.
Вигмар будто очнулся.
- Почему?- спокойно спросил он.
Открыла глаза. Он все также внимательно смотрел на меня. Искал ответы на моем лице на свои вопросы. Играть в дурочку не было смысла. Отвернулась от него и опять уставилась в поток. Почему, почему. Будто я знаю.
- Потому что могла,- просто ответила я, пожав плечами.
И это было правдой. Я не ждала от него ничего. Даже свое спасибо, он может засунуть в одно место.
Мы посидели в тишине. Не знаю, каким самокопанием занимался мужчина, а я наслаждалась дуновениями ветерка.
Желудок еще раз страдальчески пропел оду любви к еде. Вигмар просто встал и молча ушел. Сильно его внутри колбасит. Не моя печаль.
Как только он ушел, зашли встревоженные Вилли и Маргарет.
- Все хорошо?- спросил Вилли.
-Конечно!- ответила я. – Жрать давайте уже! – вырвалось у меня по земному.
Мои двое из ларца улыбнулись. Не успели они далеко отойти, как в дверь опять постучались и начали открывать, не дожидаясь разрешения, но медленно, давая несколько минут спрятать лишнее от посторонних глаз.
Да сколько можно то!?
На пороге оказалось знакомое лицо.
***
Сначала появились согнутые пальцы сверху и башмак снизу, затем показался поднос в руке, нога перешла в бедро, край округлого живота – и вот уже весь Алонсо зашел в комнату. Его глаза быстренько оббежали комнату и остановились на мне. На лице появилась широкая профессиональная улыбка, как в рекламе зубной пасты, жаль, не такая же целая и белая. Хитропопый повар пришел разузнать, оклемалась ли курица, несущая золотые монеты в его карманы. А чтоб был повод, сам лично принес поднос с едой. Заботливый.
Не прекращая улыбаться, он подошел с моей кровати. Я присела, взяла поднос из его рук к себе на колени. Он стоял и так же улыбался, как дебил.
Я закатила глаза. Можно сказать, повар забыл выключить поворотник и сейчас мозолит глаза остальным своим миганием.
Стояла тишина.
- Привет, Алонсо,- решила начать разговор. – Спасибо за заботу!
- Пожалуйста, - все так же сиял повар.
Ему не хватало красной круглой шапочки, как у носильщика в отеле, и протянутой руки. Так и хотелось дать ему чаевых, чтоб отстал уже.
- Алонсо, я все помню, - смеясь, сказала я. – У тебя еще есть время.
- Да, - поиграл бровями повар. – Время поджимает, - деланно вздохнул он. – Скоро обед.
И ушел.
Я хотела начать есть, подняла ложку. Тут Вилли ловко забрал мой поднос. И начал проверять.
- Что это ты делаешь, Вилли?- подозрительно спросила я. Хотя кое-какие мыслишки были.
- Проверяю,- спокойно ответил Вилли.
А потом взял и попробовал мой суп.
МОЙ. СУП.
Желудок выдал гневную трель.
Маргарет спокойно отнеслась к этому цирку. Значит, была в курсе.
- А если тебя отравят?- спросила я.
- Значит, я спасу наследницу.
Я бессильно откинулась на подушки. Вигмар начал сходить с ума. Надо рассказать Вилли про артефакт и про свои силы. Только не здесь. На улице, где точно никто не подслушает.
Не хочу терять своих близких.
Села и поела, но волшебство испарилось. Я не чувствовала вкуса. Во рту горчило. Это я должна защищать их. А из-за моего поступка их кабала на шее только ухудшилась. Чего там еще им наприказывал опекун, остается только догадываться.
Не успела я доесть, в дверь снова постучали. И ждали разрешения. Кто там такой вежливый?