Сжались зубы. Взглянула на Маргарет. Кивнула на нее, на пострадавших и на телегу. Все подумают, лечил Вилли.
Мальчик обмочился. Один из надзирателей стал глумливо ржать, тыкая пальцем. Рука с плетью начала подъем второй раз. Для меня замедлилось время. Я хочу узнать все изнутри, пока еще на этой стороне баррикад. Маленькие послабления в виде телеги и коня можно объяснить благодарностью за спасение ребёнка Вигмара. Следовательно, вмешиваться напрямую сейчас нельзя. Рука с плетью отклонилась назад, делая замах. У меня перед глазами происходило медленно, в реальности же очень быстро. Когда карающая длань отклонилась чуть дальше головы, мысленно сломала ему руку. Мужик заорал, плеть выпала в дорожную пыль. Я отвернулась. Няня уже была рядом с пострадавшими, забрала обоих и повела к нам. Другой надзиратель, что громко ржал, начал было орать на Маргарет, замахиваясь уже на нее деревянной палкой.
Я вскинула руку вперед, на кончиках пальцев плясали зеленые огни.
Моя. Маргарет.
Исак опередил буквально на мгновение, заорав всем заткнуться и продолжать движение. Другой охранник на лошади резко подъехал и загородил меня собой. Взяла себя в руки. А того смертника запомнила. Вроде никто не заметил моих способностей.
Мужчину со сломанной рукой усадили на третью телегу. Няня привела к нам двух рабов. Мальчик опустил голову и сильно стыдился. Отец держал руку на плече сына. У обоих на ногах была ограничивающая веревка, чтоб не убежали, стирающая щиколотки в кровь. Вилли соскочил со свертком на дорогу, взял мальчишку за руку и отошел.
- Трогать,- зычно крикнул кто-то.
Все пришло в движение. Мужчина-раб переживал, постоянно оглядывался. Маргарет заставила его сесть на телегу.
- Вернутся, не печалься. Вилли поможет сыну-то. Звать как?
- Уолтером кличут, сына – Хью. Что теперь с нами будет? – осторожно спросил он.
- Ехать будете до леса на телеге, - ответила няня.- Там и решим, что с вами делать.
- Дык я идти могу ногами-то, привычный, - втянул голову в плечи мужчина.
Взглянула на него. Внутри все сжалось. Следы от множественных наказаний, чрезмерная худоба, впалые щеки и проплешины в волосах. Высокий, тощий, но с адекватными глазами, на дне которых плескался страх. Зашуганный, но не обозленный. Все рабы были одеты в мешковатые свободные рубах с коротким рукавом до середины бедра, сделанные из грубой ткани.
- Садись пока, Уолтер. Чем занимаешься в поместье? - спросила мужчину.
Он неловко забрался бочком на край телеги. Глаза бегали с меня на кусты, в которых остался сын.
- Да что скажут, то и делаю. За лошадьми смотрю, убираю, чищу. Тяжелое чего принести могу, в поле работаю еще.
- А жена твоя где?- осторожно спросила его.
Он опустил глаза.
- Нет ее давно. Замерзла два винтрона назад и сгорела болезнью, - печально ответил Уолтер.
- Мне жаль, - неловко ответила ему. – А скажи, хотел бы ты лучшей доли для сына?
- Заберете его, госпожа? – поднял он голову с глазами полными слез.
- Какая я госпожа? Мне Вигмар коня за спасение дал в награду. Так же на кухне работаю.
- Да, все знают, как вы чуть не померли, спасая госпожу Сибиллу. Только госпожа вы, пусть и среди черни.
- Не заберу сына. Могу попросить взять его на кухню, если воровать не будет и отлынивать, - ответила ему.
Противно было, до тошноты. Сжала поводья. Время, на все нужно время. За один день привычный уклад не изменить. И всех разом не спасти. Пока буду менять жизнь в поместье, неизбежное зло никуда не денется. Но можно его минимизировать.
- Да, да! Он старательный госпожа! Все что надо сделает, подсобит! – жарко зашептал мужик, кивая головой. – Что ростом не вышел, не смотрите. Головастый он у меня!
Глаза Уолтера сияли надеждой, как одинокий фонарь на темной улице. В горле встал ком.
- Ну, раз головастый, значит, не выгонят.
Чуть отъехала от него, чтоб не расплакаться. Через некоторое время пришли Вилли с мальчиком. Хью шел в нормальных штанах, предназначавшихся для меня. Вилли вопросительно поднял глаза, указывая на штаны. Я кивнула, все нормально.
Мы катились, словно хромоногие улитки. Возможно, это было бы смешно, если бы не кровь, стекающая по щиколоткам рабов, от верёвки, связывавшей их ноги, чтоб не убежали. Да, будто у них есть силы бежать.
Через три часа добрались до кромки леса, потом ползли до поляны. Я устала. Подозреваю, остальным было хуже. Поэтому, чтоб хоть как то им помочь, осчастливила едущего рядом Исака:
- Всех надо напоить. Всех. Как поставят лагерь. И снять рабам веревки с ног.
- Нет, веревки не снимут. Слушай Роззи, ты можешь хотеть много, но делать все не стану. Хочешь гулять, играть в лекаря? Иди! Ешь ягоды, собирай цветы, плещись в воде. Все, что связано с управлением, решает хозяин. Вот договоритесь, тогда стану исполнять и твои приказы. Воды дадут. На этом все.