Петер Пауль входит в незнакомый дом. Правда, здесь сохранились кое-какие произведения его ранней молодости. Некоторые предметы пробуждают в нем воспоминания. Но все-таки обстановка для него чужая. И какая пустота вокруг! Когда он уезжал, в старом доме «Синт-Арнолд» их было пятеро. Теперь они с Филиппом остались вдвоем.
С помощью доброго друга Балтазара Моретуса Филипп напечатал свой труд «Electorum libri duo» [107]. Книга иллюстрирована рисунками, которые Петер Пауль выполнил специально для нее еще в Риме. Филипп пользуется большим уважением в Антверпене. После смерти одного из четырех секретарей города ему предложили занять место покойного. В числе новых коллег Филиппа — почтенный Анри де Мой. Его двадцатитрехлетняя дочь произвела большое впечатление на молодого секретаря. В марте он на ней женился.
Эти семейные события удерживают Петера Пауля на родине. Уж не навсегда ли? Кто знает. Ясно одно: серое небо Фландрии никогда не вытеснит из его памяти сияющие небеса далекой страны, а суровая будничная жизнь испанских Нидерландов — праздничное великолепие итальянских городов. Там князья и кардиналы состязаются в роскоши. Здесь страна с трудом оправляется от жесточайшей войны. Правда, те, кто не отчаялся в будущем Нидерландов, твердят, что недаром уже два года в стране царит спокойствие — это предвестье более длительного мира. И в самом деле: 9 апреля 1609 года в Антверпене подписан мир на двенадцать лет.
Переговоры тянулись около двух лет. Для одной из сторон речь шла о вещах куда более важных, чем простое перемирие. После борьбы, которая продолжалась более четверти века, Испании пришлось признать независимость Соединенных Провинций. Тщетно ее представители, и самый упорный среди них, преподобный Ян Нейен, пытались спасти престиж Испании и сохранить для испанского короля титул, герб и отличительные знаки правителя потерянных провинций. Полномочные представители Голландии во главе с Олдебарнвелде[108] не уступили и одержали верх. Заключенный на двенадцать лет мирный договор — величайшая экономическая и политическая победа молодой республики. Но Южные Провинции не получили ничего. Завершая разорение Антверпена, голландцы по-прежнему блокируют устье Шельды. Однако люди так устали от войны, что с восторгом приветствуют перемирие. Все выгоды от него достаются правителям тех провинций, которые сохранили верность короне, то есть страны, которую гуманисты торжественно именуют Бельгией.
Эрцгерцог Альберт и его жена Изабелла, высочайшей волей Филиппа II объявленные властителями Нидерландов, на деле находятся в полной зависимости от Испании. Военные неудачи Альберта создали ему в Испании славу бездарного полководца. С 1605 года его отстранили от командования войсками, оно было передано маркизу Амброджио Спиноле, который был назначен главнокомандующим. В этих щекотливых обстоятельствах герцог, человек серьезный, сдержанный, неторопливый, добросовестный и очень набожный, повел себя с большим достоинством. Он не только не стал ссориться с вытеснившим его блестящим полководцем, но, наоборот, попытался установить с ним добрые отношения, в чем и преуспел, отведя себе чисто декоративную роль. Он находит удовольствие в официальных церемониях, которые разыгрываются в соответствии с суровой пышностью строгого испанского этикета. Он благожелательно относится к своим подданным, хотя они этого не ценят, и находит довольно оригинальный способ справляться с незнанием местных языков: тем, кто обращается к нему на французском языке, эрцгерцог отвечает по-испански, а тем своим подданным, которые говорят по-фламандски, Альберт отвечает на немецком языке.
Альберт и Изабелла прилагают все усилия, чтобы казаться независимыми правителями. С этой целью они окружают себя местной знатью. Среди новых сановников граф ван Бюрен — сын упрямца Вильгельма Оранского, к которому подослал убийцу Филипп II, и граф Луи Эгмонт, сын графа Ламораля Эгмонта, голова которого скатилась на плахе на Большой площади Брюсселя во времена жестокого Альбы. Эрцгерцог и его супруга — еще более ревностные католики, чем испанские властители. Немудрено, что при их правлении страну захлестывает новая волна благочестия. Католики, подвергшиеся гонениям, со всех сторон стекаются в Брюссель, уверенные, что здесь они найдут покровительство и поддержку. Строятся капеллы, возводятся церкви. Под мощным влиянием иезуитов представители буржуазии и гильдий стараются возместить ущерб, нанесенный иконокластами. Для художников, скульпторов и архитекторов работы непочатый край. Альберт и Изабелла полны самых лучших намерений. Недаром они заказали Рубенсу свои портреты.
108