Генерал Грачёв немного нервничал, к нему подскочил адъютант, одетый также в американскую форму:
- Со-о-о, дженерал...
- Товарищ, пока товарищ генерал, - перебил Грачёв адъютанта, улыбаясь во весь рост. - Мы реформу в армии ещё не завершили. Что там у тебя?
- Борис Николаевич звонит, - сказал адъютант, протягивая трубку радиотелефона.
- Алло, Паша! - послышалось из трубки. - Долго ты ещё будешь возиться с этим Белым домом?
- Борис Николаевич...
- Пащ, нехорошо получается, мне тут Гельмут звонил из Бонна, Маргарет Тетчер звонила, французы телефон просто оборвали, американцы постоянно названивают, когда Белый дом возьмёте? Они же штурм на весь мир показывают по прямой трансляции, а мы этот дом никак взять не можем уже несколько часов подряд. Что о нас за границей подумают простые французы, немцы, американцы? Что мы с этими русскими патриотами справиться не можем?
- Борис...
- Паша, с этим надо кончать, а то могут быть неприятности. Сколько у тебя войск?
- Таманская дивизия, Кантемировская дивизия, дивизия Дзержинского, тульская сто шестая дивизия, не считая других более мелких частей.
- Я как верховный главнокомандующий решил подбросить тебе ещё несколько дивизий, я сейчас позвоню в штаб округа, и давай, Паша, поторопись, поторопись!
- Нервничает старик, - сказал Грачёв, отдавая трубку адъютанту, но через минуту адъютант подбежал опять:
- Товарищ генерал армии, чрезвычайный и полномочный посол США.
Грачёв тут же схватил трубку.
- Мы вами недовольны, Грачёв! - послышался властный голос.
- Ну, я... я... - залепетал Грачёв, и улыбка слетела с его лица.
Вы должны были взять это здание в шесть часов утра!
- Но я ничего не могу сделать, они не сдаются.
- Ну так возьмите Дом Советов штурмом и перестреляйте всех этих патриотов, войск у вас, по-моему, предостаточно.
- Я... я...
- Сейчас к вам прибудет советник президента по особым делам, - сказал американец и бросил трубку.
Вскоре на мост выехал "чёрный мерседес". Едва увидев его, Грачёв быстро подбежал к машине и подобострастно открыл дверь. Из машины медленно вылез длинный и тощий еврей в чёрной шляпе и с длинной козлиной бородкой, звали его Иосиф.
- Ну, как дела, Павел Сергеевич? - спросил Иосиф мягким ласковым голосом.
- Мы уже вошли в здание. Захвачены двадцатый и восьмой подъезды, и ещё подвал.
- И всё?
Грачёв кивнул в ответ.
- Не густо. А где же ваши суперподразделения "Альфа", "Вымпел"?
- Они ненадёжны. Но мы сформировали новые ударные группы из добровольцев.
- У вас нашлись добровольцы?
- Да. Всем обещано по квартире в Москве и по два миллиона рублей, они и ворвались в подвал.
- И застряли в нём. В общем так, Павел Сергеевич, всю эту волынку надо прекращать. Вы сейчас пригоните сюда на мост несколько танков, вооружённых стодвадцатипятимиллиметровыми орудиями, и ударите по стеклянному зданию, Иосиф сделал жест рукой, и из "мерседеса" выскочил человек с папкой бумаг. Он быстро подбежал к Иосифу и услужливо развернул её. - Расчёты показывают, что если ударить тяжёлыми снарядами вот сюда, в середину, то мы перебьём несущие железобетонные опоры, и здание сложится пополам, как карточный домик. Верхние этажи рухнут вниз, и мы погребём в развалинах всех этих русских шовинистов. Пусть весь мир увидит, что будет с теми, кто встанет на нашем пути, мы раздавим русскую гадину!
- Но там же наши люди, может...
- Я же сказал, раздавить русскую гадину! - прошипел Иосиф.
- Есть! - гаркнул Грачёв, вытягиваясь по стойке "смирно".
Чуть позже на мост стали въезжать танки, их было четыре.
- Экипажи из одних добровольцев, - подобострастно докладывал Грачёв. Снаряды не обычные, а вакуумные, они обладают большей разрушительной силой, примерно в два с половиной раза, по сравнению с обычными.
- Хорошо, - сказал Иосиф.
К ним подбежал адъютант с радиотелефоном.
- Ну, что там? - раздражённо спросил Грачёв.
- Спецназ МВД заблудился в канализации, им дали не ту карту.
- Пусть там и остаются, - бросил Грачёв.
Четыре танка встали в ряд, медленно развернулись их башни, и грохнул первый выстрел, потом ещё и ещё. От разрывов вакуумных снарядов всё здание заходило ходуном. Внутри обрушивались перекрытия, бушевало пламя, но Дом Советов стоял. Танки продолжали бить из своих страшных орудий, шестьдесят четыре снаряда выпустили они по зданию, но Дом Верховного Совета России продолжал стоять. Наконец пушки замолчали, в уши ударила тишина.
- Почему больше не стреляют? - спросил Иосиф.
Откуда-то сбоку вынырнул адъютант:
- У них кончились снаряды. Они расстреляли весь боезапас!
- И он всё ещё стоит? - недоумённо произнёс Иосиф. - Но ведь этого не может быть! Этого не может быть!
Тут он увидел то, на что раньше не обращал внимания. На крыше Дома Советов, на самом верху, гордо реяли русские знамёна.
- Сбить, сбить! - завизжал Иосиф. - Немедленно сбить!
Глава двенадцатая
Фёдор полз на четвереньках по трубе водостока. Их было семеро. Они уходили из горящего Дома Советов. Труба была около метра в диаметре, и двигаться по ней можно было только на четвереньках. Через равные промежутки им попадались колодцы, ведущие наверх. Фёдор уже не знал, как много они проползли. Настроение было подавленное. Там, в горящем Доме, ещё дрались отдельные группы защитников, а они уходили, но магазины у всех были пусты, они расстреляли все патроны.
- Хватит, - скомандовал Ахмет, когда они доползли до очередного колодца. - Попробуем вылезти. Ты иди первым, - кивнул он на Фёдора. - Ты единственный из нас в гражданке.
Фёдор тяжело вздохнул и стал медленно подниматься по ступенькам. Он был уверен, что наверху у люка их ждёт засада омоновцев, и едва он откроет люк, как увидит направленные на него стволы автоматов. Фёдор осторожно приподнял люк и увидел, что находится в каком-то дворе. В нескольких шагах на скамейке сидела старушка.