— Всех сюда! — заревел коренастый боец с перекошенным от злобы лицом, его голос сорвался на визгливую ноту. Из темного провала склада высыпали новые бойцы - около двадцати, вооруженных до зубов.
Но за те несколько секунд, пока подкрепление выбегало, Гилен успел превратить еще пятерых в кровавые трофеи:
Двое захлебнулись собственной кровью, судорожно хватая воздух перерезанными глотками - их лица посинели, глаза вылезли из орбит.
Трое рухнули беззвучно - точные удары пронзили сердца, оставив лишь удивленные выражения на застывших лицах.
Гилен резким движением вырвал стрелу из плеча. Кровь брызнула яркой дугой, но тут же остановилась - меридиан Кровавый Шов стянул рану, словно невидимая рука зашила плоть алой нитью.
Не давая врагам опомниться, Гилен ринулся к самой опасной цели - магам. Его движения были стремительны, как удар кобры.
Первый маг, старик с седыми космами, только начал заплетать пальцы в сложную формулу - меч пронзил его горло, прервав заклинание на полуслове. Старик захлебнулся собственной кровью, падая на колени.
Второй, молодой паренек с испуганными глазами, взмолился:
— Пожалуйс... — Удар рукоятью меча размозжил череп расплескав вокруг мозги и осколки кости.
Наемники сбились в плотное кольцо, но никто не решался сделать первый шаг. Их глаза бегали от трупов к этому невозмутимому убийце.
В воздухе засвистели стрелы. Некоторые Гилен отбивал клинком - сталь звенела, отбрасывая смертоносные снаряды. От других уворачивался с кошачьей грацией, чувствуя, как они пролетают в сантиметрах от кожи. Две все же вонзились в тело - одна в бедро, другая в бок. Он даже не дрогнул.
Ледяные осколки впивались в кожу, оставляя кровавые царапины, но не более. Огненные всплески обжигали плащ, прожигая дыры в одежде, но его закалка позволяла игнорировать боль - она была лишь далеким фоном, как шум дождя за окном.
Нервы некоторых наемников не выдержали. Трое бросили оружие - их мечи с грохотом упали на камни, а сами они побежали, спотыкаясь и толкая друг друга.
Остальные отступили на несколько шагов, переглядываясь - в их глазах читалась мучительная дилемма: сражаться дальше или спасаться.
Гилен выдернул две стрелы из тела. Металл со скрежетом вышел из плоти, кровь лишь слегка сочилась - Кровавый Шов уже делал свое дело.
Его шляпа валялась в грязи, сбитая магическим порывом. Очки съехали набок, одна линза треснула, но рубиновые глаза оставались скрытыми.
— Если вам дорога жизнь — уходите, — его голос звучал спокойно, но в каждом слове чувствовалась стальная решимость. — Останетесь и будете среди павших.
Сделав последнее предупреждение, он шагнул к зияющему входу в склад, оставляя за спиной поле боя, усеянное трупами и дрожащими от страха выжившими. Солнце, достигшее зенита, бросало его короткую тень прямо на порог - словно сама смерть переступала черту.
Душный полумрак склада пропитался запахом пыли, старого дерева и чего-то затхлого. Миара сидела на грубом деревянном стуле, её тонкие запястья даже не были связаны — куда бежать, когда вокруг только голые стены да чужие злые лица?
Страх сжимал горло тугим обручем, каждый вдох давался с трудом. Одиночество давило тяжелее любых цепей — никто не говорил с ней, никто не отвечал на вопросы. Только грубый смех где-то за дверью да редкие оскорбления.
Обида глодала изнутри, острая и жгучая — почему именно она? За что? Что они от неё хотят? А потом — внезапные крики снаружи. Грохот, звон стали, чьи-то вопли. Сердце замерло в груди.
И дверь распахнулась. Он вошёл, опираясь на косяк — хромой, но не сломленный.
Полуденный свет, пробивавшийся сзади, очертил его силуэт золотистым контуром. Черные волосы, отливающие синевой, как вороново крыло на солнце, слегка растрепались. Круглые очки съехали на переносицу, одна линза пересечена трещиной, но взгляд за ними оставался острым, цепким.
Его одежда — когда-то крепкая, а теперь изорванная и пропитанная кровью — не скрывала множества ран. Но каждое движение, даже хромое, было точным и выверенным, будто боль не имела над ним власти.
Он даже не огляделся по сторонам — словно точно знал, где она. Будто чувствовал. Дрожь, сотрясавшая её всё это время, вдруг утихла. Она замерла, широко раскрыв глаза, в которых смешались страх, надежда и недоверие.
Её мысли метались:
"Где бандиты? Почему их не слышно?"
"Они... отпустили его? Нет, не может быть..."