Варрик, заметив это, резко рванулся вперед. Его мощная рука вцепилась в плащ Гилена и оттащила раненого назад, к укрытию, где маги-лекари разворачивали полевой госпиталь.
— Не геройствуй, черт возьми! — проревел он, его обычно грубый весёлый голос теперь звучал почти отчаянно. — Ты нам ещё нужен!
Лираэль, отпрыгнув на безопасное расстояние, выпустила одну-единственную стрелу. Она вошла в узкую щель шлема рыцаря с хирургической точностью. На мгновение белый доспех замер, затем рассыпался в мелкий серебристый прах.
Ренар, его стеклянный доспех покрытый трещинами, разбил колбу о землю. Осколки взметнулись в воздух и пронзили броню его врага, превращая её в хрусталь. Альрик, не упустив момент, обрушил свой двуручный меч на застывшую фигуру — хрустальный рыцарь разлетелся на тысячи сверкающих осколков.
Затем они ринулись на помощь наёмникам, разрубая двух ближайших рыцарей с яростью разъярённых титанов.
Ренар, проходя мимо Гилена, небрежным движением швырнул в него склянку. Стекло разбилось о грудь, и зелёный туман окутал раны. Плоть затягивалась с противным хлюпающим звуком, кровь перестала течь.
Он вскочил, меч уже в руке, и крикнул Героям, его голос перекрыл грохот битвы:
— Они связаны с Древом! Нарушайте их ритм — они не умеют импровизировать!
Ренар резко обернулся, его глаза за толстыми линзами очков сверкнули любопытством:
— Ты чувствуешь Древо? Оно рядом?
— В трёхстах метрах, — Гилен махнул мечом в сторону особенно густого участка тумана. — Оно питает их. Пока оно живо — они будут становиться сильнее.
Альрик хмыкнул, раздвигая плечами доспехи с характерным металлическим скрежетом:
— В прошлый раз даже с одним таким было тяжелее.
Совет простого наёмника сработал удивительно эффективно.
Лираэль изменила тактику — её стрелы теперь летели не в тела, а в оружие рыцарей, ломая их безупречный строй. Каждый точный выстрел заставлял противников терять равновесие, открываясь для атак союзников.
Ренар бросал колбы нового типа — при ударе они взрывались густой замедляющей слизью, которая обволакивала доспехи, делая движения рыцарей тягучими и неуверенными.
Альрик же просто шёл вперёд, его меч свистел в воздухе, разрывая последних противников на части. Каждый удар сопровождался вспышкой зелёного пламени, пожирающего остатки белых доспехов.
Монстры, оставшиеся без поддержки рыцарей, стали отступать, но наёмники, воодушевлённые успехом, добивали их, освобождая путь к Древу.
Гилен, сражаясь плечом к плечу с "Пламенным Щитом", снова получил рану — на этот раз глубокий порез на бедре. Но Ренар, словно предвидя это, кинул ему целую серию склянок.
Одна разбилась о грудь, и исцеляющий газ расплылся на несколько метров, залечивая не только его раны, но и повреждения у окружающих наёмников. Кожа стягивалась, кровь сворачивалась, усталость временно отступала.
Последний монстр рухнул с тихим стоном, и внезапная тишина накрыла поле боя, казавшаяся почти неестественной после часов непрерывного сражения.
Наёмники опустились на колени, доставая фляги с водой. Руки у некоторых дрожали так сильно, что они едва могли открутить крышки. Другие сидели, уставившись в пустоту — их взгляды были стеклянными, пустыми, будто души временно покинули тела.
Но они выжили. Пока. Туман вокруг сгущался, и где-то в его глубине уже шевелилось что-то новое, что-то большее. Древо ждало.
Лираэль скользнула мимо Гилена, её серебристые волосы колыхались, словно под невидимым ветром. Её бездонные глаза — два омута, в которых тонул свет — на мгновение остановились на нём. Короткий, едва заметный кивок.
— Своевременная догадка. — Её голос звучал, как лёгкий звон хрустальных колокольчиков, прозрачный и холодный. — Спасибо за совет. Другой бы промолчал.
Она исчезла в толпе наёмников, оставив после себя лишь лёгкий запах лунного света — свежий, металлический, неестественно чистый среди смрада битвы.
Альрик промолчал, но его шлем медленно повернулся в сторону Гилена. Тяжёлый, оценивающий взгляд скользнул сквозь узкую прорезь, словно пытаясь разглядеть что-то за маской обычного наёмника. Затем он развернулся и зашагал прочь, его доспехи скрежетали в такт шагам.
Ренар же задержался, поправляя очки костлявыми пальцами. Его жёлтые глаза, увеличенные толстыми линзами, изучали Гилена с ног до головы.