Улыбчивый перестал вертеть нож — лезвие замерло в его руке, отражая солнечный блик. Стрелок прижал приклад к плечу, палец уже на спуске.
Тишина была плотной, как шерстяное одеяло, давящей, как предгрозовое небо. Только ветер шевелил листья, будто затаив дыхание, и где-то далеко, за пределами этого момента, капала вода — медленно, методично, отсчитывая последние секунды перед бурей.
Гилен не моргнул. Они сделают первый шаг. Или последний.
Улыбчивый внезапно махнул рукой в театральном жесте, словно передумав, и рассмеялся - звук был резким, неестественным, как треск сухого дерева:
— А чего это мы, а? — Его голос стал слащавым, пальцы продолжали перебирать нож, но теперь медленнее, расчетливее. — Зачем задерживать путника? Может, он куда спешит... или посылку важную несёт? — Взгляд его скользнул по дорожному мешку Гилена, оценивая возможную добычу.
Стрелок с недовольной гримасой опустил самострел, но не до конца - ствол всё ещё смотрел в землю у ног Гилена, палец не покидал спускового крючка. Его глаза, узкие как щели, следили за каждым движением.
— И правда, — буркнул он, обнажив желтые зубы. — Шагай себе, куда шёл.
Но Алый Взгляд видел другое. Их ауры пульсировали, переливаясь грязно-желтыми и багровыми оттенками - ложь, азарт и предвкушение смешивались в ядовитый коктейль. За спиной у пары, в кустах, другие члены банды замерли в готовности.
Не убирая руки с рукояти меча, пальцы сжимая перекрестье с привычной точностью, Гилен прошёл мимо. Каждый шаг был рассчитан - не слишком медленный, чтобы не показать страх, не слишком быстрый, чтобы не спровоцировать. Он чувствовал их взгляды, впивающиеся в спину, как раскаленные иглы.
Метров через двадцать, когда поворот дороги скрыл его из виду, он всё ещё ловил каждый шорох - треск ветки под неосторожной ногой, шелест листвы от чужого движения. Бандиты не нападали открыто - лишь отступили в чащу, а затем... начали методичное преследование, двигаясь параллельно дороге, используя лес как укрытие.
"Идут параллельно дороге. Ждут ночи или привала, когда я устану" - мысль пронеслась холодной искрой. Они рассчитывали на усталость, на момент невнимательности.
Гилен шёл, сохраняя бдительность, каждый мускул напряжен, как тетива. Рука так и не покинула рукоять меча, пальцы время от времени слегка сжимали ее, проверяя готовность. "Метал бы ножи — уже бы двоих положил" - с досадой подумал он. Не самострел, не арбалет, но его скорости хватило бы, чтобы решить проблему до её возникновения.
Солнце начало клониться к горизонту, отбрасывая длинные тени. Ближе к вечеру он окончательно понял: бандиты не отстанут. Они либо ждали легкой добычи, либо... "Или кто-то их нанял. Кто? Снова лорд Элиас из Дома Валлискаров? Вряд ли. Скорей всего просто бандиты" - эта мысль заставила его стиснуть зубы. Возможно, его возвращение не осталось незамеченным.
Он свернул к опушке, выбрав место с расчетливой точностью - достаточно открытое, чтобы видеть приближение, с деревьями для укрытия. Собрал сухие ветки, сложил их в аккуратную кучу, но огня не разжигал - только имитация подготовки к ночлегу. Снял плащ, разгладил складки, аккуратно положил на него шляпу, затем - очки. Под линзами его взгляд был холодным, расчётливым, рубиновые зрачки сузились в темноте.
Со стороны он выглядел расслабленным - плечи опущены, дыхание ровное. Но внутри - только готовность, каждое чувство обострено до предела. Мышцы напоминали сжатую пружину, кровь бежала быстрее, насыщая тело кислородом.
"Первая атака будет от стрелка. Если переживу её — остальных уложу" - мысль была спокойной, почти отстраненной. Он уже просчитывал траектории, возможные укрытия, точки поражения. Ночь обещала быть долгой, если они будут так же выжидать.
Гилен разжёг костёр. Огонь зашипел, разгораясь в темноте, языки пламени лизали сухие ветки, отбрасывая трепещущие тени на кору ближайших деревьев. Гилен сел с расчётом - массивный дуб и густой кустарник прикрывали его спину, создавая естественный щит от возможного выстрела. Его пальцы, покрытые тонкими шрамами, развернули тканевый свёрток с провизией.
Он достал лепёшки - ещё тёплые, с хрустящей корочкой, и кусок сыра, от которого в воздухе повис пряный аромат. Рядом аккуратно положил деревянную ложку - ту самую, с небольшим сколом у черенка, которую когда-то подарил Торин. "Ещё тогда, когда я не умел есть приборами", - мелькнуло в голове. Воспоминание вызвало едва заметную усмешку.
Медленно пережёвывая пищу, он запивал её глотками холодной воды из походной фляги. Съел ровно половину - переедать перед возможным боем было глупо. Остатки аккуратно завернул и убрал в рюкзак, где они легли рядом с маслом для оружия и кожаной повязкой на запястье.