Смех оборвался так же резко, как если бы кто-то перерезал горло звуку. Гилен наклонил голову, медленно, словно рассматривая нечто крайне любопытное, но отвратительное. Его рубиновые глаза, холодные, как лезвия, скользнули по сгорбленной фигуре, оценивая, взвешивая, сужая.
— Смертный... — его голос был тихим, но в нём звенела сталь, будто каждый звук вытачивался на точильном камне. — Что ты тут забыл?
Пауза повизла в воздухе, сгустилась, ставь почти осязаемой.
— Зачем прячешься?
Последнее слово прозвучало не как вопрос, а как приговор. Карлос заёрзал, словно под ним внезапно разожгли костёр. Его пальцы скрючились, впились в пол, потом резко дёрнулись к лицу, будто он пытался схватить собственные мысли.
— Карлос... Карлос мстит! — он закатил глаза, зрачки дрожали, бегая из стороны в сторону, словно выискивая в памяти нужные образы. — Родился... в маленькой деревне... в Мексике...
Голос его на миг стал тише, почти детским, но тут же снова заострился, как нож.
— Продали. — Он сглотнул, и его кадык дёрнулся, будто пытаясь протолкнуть ком горечи. — Попал сюда. В это тело... уродливое, жалкое!
Его пальцы впились в волосы, рванули их, будто пытаясь вырвать вместе с воспоминаниями.
— Но потом... Карлос узнал! — Глаза вспыхнули, в них загорелся тот самый дикий, ненасытный огонь, который гнал его все эти годы. — У него есть навык... "Пожирание"!
Он облизнул губы, и на мгновение казалось, что даже сейчас он чувствует вкус сырого мяса на языке.
— Ест сырое мясо... и становится сильнее! — Он захихикал, звук был противным, булькающим. — Магия... скрытность... всё благодаря этому!
Гилен слушал. Не перебивал. Не моргал. Просто стоял, как изваяние, высеченное из самой ночи, и смотрел. Потом его губы разомкнулись, и слова вырвались наружу, холодные, как дыхание могилы:
— Смертные не простят тебе того, что ты делаешь.
Он сделал шаг вперёд. Его тень накрыла карлика, поглотила, будто чёрная вода.
— Месть... возвышение... — его голос стал тише, но от этого только страшнее, — всё это глупо, если действовать бездумно.
Ещё шаг.
— Охотники уже ищут тебя. — В его глазах вспыхнуло что-то, что заставило Карлоса задрожать сильнее. — И они не остановятся.
Карлос замер. Не дыша. Не моргая. Потом — бам! — его лоб с силой ударился об пол. Кровь тут же выступила из разодранной кожи, тонкой струйкой потекая по переносице.
— Возьми Карлоса в слуги! — он взвизгнул, голос сорвался в истеричный вопль. — Будет тихим! Будет жрать только тех, кого можно! Грабить только с разрешения!
Он резко поднял лицо — нос уже был разбит, кровь заливала губы, капала на грязную рубаху. Но в его глазах... В его глазах горел азарт. Надежда. Безумная, отчаянная, но живая.
— Карлос... — он прошептал, и в этом шёпоте была вся его суть, вся грязь, весь голод, вся жажда. — Карлос будет полезен...
Тень, падавшая от Гилена, казалась живой — она извивалась у его ног, как черный дым, готовый в любой момент обернуться оружием. Он медленно склонил голову, и рубиновые глаза вспыхнули в полумраке, будто два капля расплавленного металла, застывшие во тьме.
— Чем ты можешь быть полезен? — его голос был тихим, но в нем слышалось лезвие, приложенное к горлу.
Карлос заёрзал, словно под ним внезапно зашевелились иголки, но тут же выпалил, торопясь, словно боясь, что его перебьют:
— Карлос маленький! — Он судорожно ткнул пальцем в свою грудь, оставляя грязное пятно на истрёпанной рубахе. — Может пролезть куда угодно! В щели, в трубы, в окна! — Его голос дрожал, но в глазах горел азарт. — Будет тихим, будет помогать! Красть, подслушивать, убивать — всё, что скажешь!
В этот момент слух Гилена уловил едва различимый щелчок — ловушка сработала где-то в глубине туннелей. Вслед за ним донеслись глухие ругательства, приглушённые, но яростные. Он резко повернул голову, как хищник, уловивший запах крови.
— Охотники уже на подходе. — Его губы растянулись в холодной усмешке. — Это лишь вопрос времени, когда они окажутся здесь.
Карлос злобно сверкнул глазами в сторону коридора, на мгновение его лицо исказила гримаса ненависти, но тут же он снова прижался лбом к полу, шлёпая по камню ладонями в унисон своим словам:
— Пожалуйста, великий господин! Возьми Карлоса в слуги! Он будет лучшим! Самый верный, самый хитрый!
Гилен осклабился — улыбка вышла хищной, почти пугающей: она словно обнажила скрытые намерения и настоящие чувства, совершенно чуждые человеческой природе.
— Два кровавых монстра... — он протянул слова, будто пробуя их на вкус. — Отличная парочка. Ты принят.