Незнакомец поднял голову, вперив в Изара взгляд жёлтых волчьих глаз на смутно знакомом лице.
Даже так…
— Если я правильно помню, ты один из воинов эльфийской делегации, прибывшей ко мне по поводу Светлого Рэттана. Я уже сказал вам вчера, что согласен предоставить десяток своих магов, но не больше. Мы обсуждаем это не первую неделю. Мне казалось, что вы наконец-то примирились именно с таким количеством.
— Я пришёл не из-за Светлого… отец.
Магистр приподнял бровь.
— Я уже решил, что мне послышалось. Ты ошибся, волк. У меня нет и никогда не было детей.
— Меня зовут Сверр. И я не ошибаюсь, — пришелец с силой мотнул головой, словно бы не обращая внимания на багровеющий на его шее ожог. — Ты ведь помнишь…
— Прекрати мне тыкать, мальчик. Твоё панибратство совершенно неуместно. Мне следует напомнить о том, что в любой момент я могу позвать стражу?
Или испепелить тебя самостоятельно.
— Но ты, — упрямо продолжил вьёл, — этого не сделаешь. Тебе ведь интересно, я чувствую.
Изар хмыкнул.
— Действительно, мне очень интересно послушать твою ложь, которой ты попытаешься доказать мне невозможное.
— Тогда я продолжу. Возможно, ты вспомнишь… Ты ведь знал когда-то девушку по имени Фета? Вьёлу из Лакры, небольшой деревеньки на берегу озера Нефита, что рядом с лесом.
— Допустим.
— Ты был там двадцать четыре года назад. Большой срок, особенно для человека…
— Короче, волк.
Пришелец усмехнулся — он видел, что Изар вспоминает то, чего помнить не хотел, и это явно его радовало. Проклятый вьёл…
— Вы с Фетой жили вместе некоторое время — пока ты не уехал обратно в Белозар. Обязательств между вами не было, это верно, но ребёнка через несколько сезонов после твоего отъезда она всё же родила. Ребёнка без отца. Этот ребёнок сейчас стоит перед тобой. Я знаю, что тебе нужны доказательства, потому что без них мои слова — пустой звук. У меня их два.
— Вот как… И чем же ты собираешься доказывать наше родство? — Магистр тонко улыбнулся. Мальчишка действительно мог быть её сыном, он видел схожие черты, но где доказательства того, что он имеет отношение и к нему?
— Зажги свет и увидишь первое, если ещё не обратил на него внимания во время наших встреч по поводу дел Светлейшего, — вьёл (Сверр, всё же поправил себя Изар) прошёлся по кабинету до стола, на котором стоял массивный канделябр, и обернулся, выжидающе глядя на Магистра.
Все свечи в комнате вспыхнули разом по щелку его пальцев, залив её ярким, почти дневным светом. Багрово-чёрные кудри рассыпались по плечам пришельца, когда он показательно мотнул головой, поймали блик света, обращая его в закатный багрянец. Изар знал, что его собственные волосы блестят сейчас точно так же. Он скрипнул зубами.
— Этого мало. Пусть этот цвет и выделяет наш род среди прочих, одним им ты ничего не докажешь. Вряд ли только у Маугов такие волосы.
— Вряд ли, — с улыбкой согласился Сверр, — но ведь это не всё, что я хотел тебе показать. Ты помнишь, что подарил ей на прощание? Вот моё второе доказательство.
Вьёл наклонил голову, снимая с шеи незамеченную Магистром прежде цепочку, и протянул её ему. Изар поймал висящий на ней медальон, обвёл кончиками обожжённых пальцев вырезанный на бронзе цветок и опустил руку.
— Да. Я помню. Но это не значит, что я верю тебе. Если Фета знала, что её сын от меня, то почему не написала? Я оставил ей свой адрес, она могла — должна была — рассказать.
— Всё просто. Ты не был её акаша́ром,[1] ты ведь и сам знаешь это — в тебе ведь есть капля вьёльей крови, ты бы почувствовал, будь она твоей ака́шей. Она не хотела иметь с тобой что-то общее кроме того времени, что вы провели вместе, и меня, — Сверр пожал плечами и спрятал медальон обратно под рубашку.
Вот как, Фета? Остаться вместе, поехать вдвоём в Белозар ты не захотела, предпочтя ждать своего «предначертанного», а вот родить ребёнка не от него, а от какого-то чуть ли не проходимца — за милую душу?
— Что же… Похоже на неё. У вас, вьёлов, очень… интересное мышление.
— У нас. В тебе есть наша кровь, ты часть большой Стаи, — пришелец улыбнулся — искренне, широко, как будто не выжег Изар на его коже метки своей магии.
— Её слишком мало, чтобы меня могли считать частью Стаи. Скажи мне, Сверр — это было не зря? Она нашла своего акашара? — не то чтобы по прошествии стольких лет Магистра это действительно волновало… Но когда-то он чуть не бросил ради этой женщины свою юношескую мечту — править.