— Спокойней, парень, спокойней, — протянул я руку, чтобы погладить его.
— Но каким образом им удалось сделать здесь такое большое пятно? — начал было Рэндом.
— В самом деле, загадок немало, — подхватил Ганелон. — Я не вижу никаких следов на том месте, где исчез твой конь. Не королевская ли кровь унесла его?
— Королевская кровь Амбера, — задумчиво повторил Рэндом вслед за Ганелоном. — Сегодня на тебя прямо-таки вдохновение нашло, не так ли?
— Какое там вдохновение! Корвин, расскажи-ка ему о Лорене месте, где вырос Черный Круг. Я всегда остерегался действия этих сил, хотя знал о них лишь понаслышке. Они для меня становились все понятней с каждой новой подробностью, которую я узнавал от вас. Да, теперь у меня, как ты говоришь, вдохновение, потому что я начинаю понимать природу этих фокусов.
— Корвин, дай мне проколотую Карту, — попросил Рэндом.
Я вытащил ее из кармана и разгладил. Пятна казались теперь еще более зловещими. Я не верил, что Карта была выполнена Дворкиным, мудрецом, магом, художником и наставником детей Оберона. До этого момента мне и в голову не приходило, что кто-то другой мог нарисовать подобное. Сейчас я чувствовал, что, хотя рисунок этой Карты и казался знакомым, это была не его работа. Где же я раньше видел этот стиль? Рукой рисовальщика водил расчет, а не вдохновение. Каждое движение было заранее продумано. Рука не торопилась прикоснуться кистью к бумаге. И что-то еще было не так в этой Карте. Стиль рисунка был совершенно иным, чем у наших Карт, словно художник работал, создавая свой рисунок по памяти или по описанию, а не с живой натуры.
— Корвин, будь так любезен, дай мне Карту, — нетерпеливо повторил Рэндом.
То, как он это сказал, заставило меня поколебаться. Я напряг свою мысль, пытаясь додуматься, в чем же тут дело. У меня появилось чувство, словно он каким-то образом обошел меня в чем-то очень важном. И это чувство мне совсем не понравилось.
— Корвин, — глянул на меня Рэндом, — когда ты попросил меня погладить эту старую уродину на цепи, я это сделал. Кроме того, как вы того хотели, пролил ради общего дела кровь. Так ведь? Ну, а теперь дай мне Карту, прошу тебя.
Я отдал ему Карту, и мое беспокойство увеличилось, когда он, разглядывая рисунок, нахмурился. Что-то он увидел в ней, чего не видел я. Почему это я вдруг поглупел? И тут Рэндом отчаянно выругался. Надо заметить, что такого отчаянного богохульства я не слышал даже за всю мою долгую военную жизнь.
— Что такое? — удивился я еще больше. — Не понимаю.
— Королевская кровь Амбера, — ответил наконец Рэндом. — Кто бы это ни сделал, он сперва прошел Лабиринт. Потом остановился в его центре и вступил через Карту в контакт с тем, кто на ней изображен. Когда же контакт был достигнут, он его увлек сюда и тут ударил ножом. Кровь пролилась на Лабиринт, уничтожив часть рисунка. То же сделала и капля моей крови. То же, да не то — разные масштабы.
Он замолк, тяжело вздохнув.
— Это смахивает на ритуал, — выругался он. — Черт побери их всех! Одному из них предстоит умереть, Корвин! Я собираюсь убить его… или ее.
— Все равно ничего не понимаю.
— Я — дурак, — сплюнул он, — как можно было не увидеть этого сразу. Смотри! Смотри внимательно!
Он сунул мне проколотую Карту. Я уставился на нее, но по-прежнему не видел в ней ничего особенного.
— А теперь посмотри на меня! — приказал он.
Я посмотрел и, снова взглянув на Карту, понял, что он имел в виду.
— Я для него ничего не значил — так, один из далеких отзвуков амберской жизни, не больше. И потому он, не задумываясь, использовал для своей цели моего сына, — печально сказал Рэндом. — Здесь нарисован Мартин.
Я стоял рядом с искаженным узором Лабиринта и изучал лицо, изображенное на карте. Он мог быть, а мог и не быть сыном Рэндома. Он мог умереть, а мог и не умереть от ножевой раны, которую нанесли ему внутри Лабиринта. Я во всем сомневался и думал о себе, о своей собственной судьбе. Я прокручивал в памяти события, которые произошли в последнее время. За пять лет я столько испытал, что мне казалось, будто все, что со мной случилось, произошло с кем-то другим. А, может, это был не я. Я даже имени своего не помнил, когда очнулся в Гринвуде, в частном госпитале в штате Нью-Йорк. Там я провел две недели после автокатастрофы. Это время стерлось из моей памяти.
Лишь недавно мне рассказали, что сама катастрофа была подстроена моим братом Блейзом сразу же после того, как я убежал из Портеровской психолечебницы в Олбани. Я услышал эту историю от другого своего брата, Бранда, который упек меня в Портеровскую лечебницу, подделав свидетельство психиатров. В лечебнице несколько дней меня лечили шокотерапией, что вроде бы отчасти оживило мою память. Очевидно, именно это и напугало Блейза, и он решил со мной покончить, прострелив шины моей машины на повороте над озером. Это, несомненно, кончилось бы моей гибелью, не окажись поблизости Бранд, которому нужно было защитить спой страховой вклад — меня. Он вытащил меня из озера, сообщил в полицию, и пока не прибыла подмога, оказал первую помощь. Вскоре после этого он был захвачен в плен своими бывшими партнерами, Блейзом и нашей сестрой Фионой, заточившими его в хорошо охраняемую башню на дальнем Отражении. Заговоры и контрзаговоры строили две группы, которые хотели завладеть троном. Они наступали друг другу на пятки, дышали друг другу в затылок и старались сделать соперникам как можно больше гадостей. Наш брат Эрик при поддержке Джулиана и Каина готовился занять трон, долго пустовавший из-за того, что неизвестно куда подевался наш отец Оберон, то есть неизвестно для Эрика, Джулиана и Каина. Другая группа состояла из Блейза, Фионы и первоначально примкнувшего к ним Бранда. Двое последних не претендовали на первенство, они пытались открыть Блейзу дорогу к трону. Но Бранд совершил тактическую ошибку. Он стал переманивать на свою сторону Каина. А Каину казалось, что он больше выиграет, если поддержит партию Эрика. Бранд засветил себя, но не выдал, кто его партнеры. Примерно в то время Блейз и Фиона решили использовать в борьбе против Эрика своих тайных союзников. Бранд сопротивлялся, страшась могущества этих сил, и в результате был отвергнут Блейзом и Фионой. Тогда, преследуемый всеми, он попытался нарушить равновесие сил, совершив путешествие на Отражение, где Эрик много веков назад оставил меня умирать. Лишь позже Эрик узнал, что я не умер, но подвергся полной амнезии, что тоже было неплохо с его точки зрения. Он, оставив сестру Флору наблюдать за мной, надеялся, что этим все и кончится. Бранд позже сказал мне, что он поместил меня в Портеровскую лечебницу, отчаянно пытаясь восстановить мою память, чтобы добиться моего возвращения в Амбер. Пока Фиона и Блейз разделывались с Брандом, Эрик вступил в контакт с Флорой. Она перевела меня из клиники в Гринвуд, настояв на том, чтобы меня держали на наркотиках. А в это время Эрик начал подготавливать свою коронацию в Амбере. Вскоре после этого идиллическое существование нашего брата Рэндома в Тексорами было прервано. Бранд, минуя нормальные семейные каналы, то есть Карты, сумел отправить ему письмо с просьбой об освобождении. Пока Рэндом, не участвовавший в борьбе за власть, занимался этим делом, я, еще не полностью восстановив память, сумел вырваться из Гринвуда. Узнав адрес Флоры у напуганного директора Гринвудского госпиталя, я явился к ней в дом в Винчестере, применил ловкий блеф и поселился у нее дома. Рэндом же в это время, как ни старался, а не сумел выручить Бранда. Убив змеевидного сторожа башни, в которую был тот заточен, он бежал от ее внутренних охранников, использовав один из странных движущихся камней этого Отражения. Однако охранники, довольно сильная шайка нелюдей, настойчиво гналась за ним через Отражения, что в общем-то нетипично для большинства неамберийцев. Тогда Рэндом бежал на Отражение Земля, где я искал с Флорой взаимопонимания, пытаясь в то же время восстановить свою память. Сперва Рэндом пересек континент и заручился моими заверениями, что он будет под моей защитой. Затем он пришел в дом к Флоре, считая, что его преследователи были моими союзниками. Когда же я помог ему уничтожить их, он был озадачен, но не хотел говорить об этом, подозревая, что и я занят личными маневрами, касающимися трона. Поэтому он препроводил меня в Амбер через Отражения. Эта авантюра оказалась для меня выгодной. Когда я, наконец, открыл истинное состояние своих дел, Рэндом и наша сестра Дейдра, встреченная нами по пути, проводили меня в зеркальное Отражение Амбера в море, в Ребма. Там я прошел через Отражение Лабиринта и восстановил свою память, решив таким образом вопрос — настоящий я Корвин или всего лишь одно из своих Отражений. Из Ребма я переправился в Амбер, воспользовавшись силой Лабиринта для мгновенного возвращения домой. После неоконченной дуэли с Эриком я бежал с помощью Карты во владения своего любимого брата и несостоявшегося убийцы Блейза. Я объединился с Блейзом для нападения на Амбер. Но дело было организовано из рук вон плохо, и мы его проиграли. Блейз исчез во время последней схватки при обстоятельствах фатальных для него. Но чем больше я узнавал и д