– Слушаю вас.
– Во-первых, просьба. У вас ведь есть летние яблоки? Не продадите килограмма два? Не хочу покупать у тех, кто вдоль шоссе торгует…
– Вон яблоня, – усмехнулась она. – Берите корзину и собирайте. Вы, Сергей, дотянетесь и до верхних веток, я думаю, вам роста не занимать, а это сорт «Мельба», он среднерослый. Держите корзину.
И она в самом деле протянула Кузнецову корзину, ловко вытащенную откуда-то из-под стола. «Голос разума» открыл рот, закрыл его, крякнул и пошёл к указанной яблоне.
– Садитесь, Алёна, – Софья Михайловна кивнула мне на табуретку, где сидела девочка. – Теперь задавайте вопрос.
– Вопрос… – я вздохнула. – Пока ничего мы не нашли из того, что искали. Осталась одна ниточка, да и та некрепкая. Отец Павел рассказал о документах, которые были переданы в епархиальный архив, но захотят ли они ответить? Да и даже если ответят, нет никакой гарантии, что эти бумаги имеют хоть какое-то отношение к истории Чевакинского, даже что они вообще того времени.
– Согласна с вами. За двести с лишним лет от бумаг могла остаться лишь труха.
– Во-от. Поэтому я хотела попросить вас, как историка и местную жительницу: может, придёт в голову какая-то история, человек, место, с Чевакинским связанное?
– Ну, вообще-то в первую очередь мне в голову приходит наше Пестово, – ответила Софья Михайловна. – А вы не знали? Савве Ивановичу принадлежали две деревни, Вёшки и Пестово. В Вёшках располагался его собственный дом с парком, а вот с Пестово было немного странно. Оно принадлежало ему на паях с другим помещиком, Афанасием Афанасьевичем Перским, и усадьба Перских была именно здесь. Пока оба помещика служили – Чевакинский в Адмиралтействе, а Перский, кажется, по интендантской части, в имениях за всем смотрел управляющий.
– Что, один и тот же? – удивилась я.
– Один и тот же, правда, имя его не сохранилось. А когда Савва Иванович ушёл в отставку, на полгода раньше Перского, то обнаружил, что управляющий воровал не в меру, и приказал того выпороть и списать в крестьяне. Когда же вернулся сосед, у них произошёл из-за этого небольшой конфликт, закончившийся примирением.
– И?
– И, по легенде, Чевакинский сделал для Перского проект перестройки усадьбы.
– А усадьба эта сохранилась?
– Увы. Тому дому так не повезло, как вёшкинскому. В пятидесятых годах девятнадцатого века имение несколько раз перепродавалось, хозяева разорялись, и в конце концов постройка была уничтожена пожаром. Восстанавливать её не стали.
Я вздохнула.
– Это ничем нам не поможет… Но всё равно, спасибо за рассказ. Я всего этого не знала.
Софья Михайловна похлопала меня по руке.
– Попробую ещё повспоминать, посмотрю, что есть у нас в школьном музее. Но особо не рассчитывайте на какие-то находки.
Пришёл Кузнецов с корзиной яблок, мы переложили их в пакеты, скомканно попрощались и уехали. Я молча смотрела на мелькающий за окнами лес, поля, снова лес, стадо коров, опять лес… Наконец Сергей выбрал место, где наш джип никому не мог помешать, остановился и спросил, заглянув мне в лицо.
– Что случилось?
– Мне начинает казаться, что наша задача не имеет решения, – ляпнула я.
И сама испугалась: что я говорю и кому? Представителю заказчика?
– Меня это нисколько не удивит, – ответил он неожиданно. – Это в математике решение есть всегда, даже если его ищут триста лет. А в истории… Так что не расстраивайся, если ничего не сохранилось, так и напишешь. Аванс у вас останется в любом случае.
«Ага, – сказала я себе. – Аванс. Поделиться которым Артур Давидович забыл, наверное».
– Алён?
– Что?
– Ну что сделать, чтобы ты развеселилась?
– Ответь мне на вопрос, который я задала ещё вчера, – я повернулась к нему всем телом и посмотрела прямо в глаза. – Что удалось узнать майору Алябьеву об убийстве Вероники?
Кузнецов поперхнулся следующей фразой, глубоко вздохнул и спросил:
– Может, пообедать заедем? Сядем за столик, поедим, а потом я тебе расскажу, что знаю…
– Нет, так мы уже делали вчера, и получилось всё по-твоему. Сегодня мы сделаем по-другому: сперва ты дашь информацию, а потом можешь обедать, ужинать и даже завтракать.
– Ну хорошо… – он потёр лоб. – Значит, для начала, чтобы ты была спокойна, у твоего шефа неопровержимое алиби.
– Босса, – привычно поправила я его.
– Ладно. Так вот, у Балаяна алиби. В тот день он до пяти был в магазине, а к шести поехал на встречу…
– Которую я и назначала, – кивнула я. – В ресторане «Багеби», на Пречистенке.
Кажется, Сергей уже смирился с тем, что я его перебиваю, поэтому только усмехнулся и продолжил.