Хорошо воспитанные мальчики поблагодарили, порассматривали картинки пару минут, после чего тихо просочились в сад, оставив книги на веранде. Ирина посмотрела вслед сыновьям и развела руками:
– Увы, не хотят. Я уж как только ни подъезжала, но планшет куда интереснее. Единственный вариант, который их приковывает к книге – если им перед сном читает Костя. Но он к их укладыванию спать приезжает хорошо если раз в неделю.
– Ты не одинока во вселенной, – хмыкнула я. – Моя приятельница затянула дочку в чтение благодаря детским детективам, но с девочками вообще попроще. До какого-то момента.
– О, да! Ну, мои юные крокодилы сейчас ещё и в большом нетерпении, отец обещал из взять с собой за мясом для шашлыка, да заспался сегодня. Приехал уже сильно за полночь. Правда, с новостями, – и она хитро на меня посмотрела.
– Хочешь сказать, эти новости меня касаются?
– Моя дорогая жена ничего на эту тему сказать не хочет! – послышался голос Алябьева. – Поскольку и сама не в курсе. А я сейчас буду исполнять обещание, данное детям, потом жарить шашлык, а потом уже выступать с новостями.
– Ну и хорошо, – улыбнулась ему жена. – Тогда вынеси, пожалуйста, шезлонги, мы с Алёной сядем под яблоней и будем лениться.
Солнце пригревало всерьёз, в шезлонге меня разморило, и я уснула, несмотря на неумолчные вопли сумасшедшего соседского петуха. Проснулась же оттого, что нос мне щекотали травинкой. Открыла один глаз, удивилась и раскрыла второй. На траве рядом со мной сидел Голос Разума и держал в руке какой-то мохнатый колосок.
– Привет, – хрипло сказала я. – Ты откуда тут взялся?
– Из аэропорта. Тут, знаешь ли, Шереметьево довольно близко. А рейс из Томска как раз не так давно и прибыл.
– Здорово. И как там, в Томске?
– Там… разнообразно, – он легко встал и протянул мне руку. – Пойдём, шашлыки почти готовы. Ты как раз успеешь умыться.
После ужина Ирина увела мальчишек спать. Потом выглянула на веранду и сказала мужу:
– Не смей без меня ничего рассказывать, прокляну!
– Не буду!
– То-то же!
Она бесшумно исчезла в дверях, а Алябьев руками развёл.
– Простите, ребята, но придётся вам подождать. Пока предлагаю раздуть самовар и заварить чай.
Самовар – настоящий, на шишках, а не электрическая подделка – давно вскипел, заварочный чайник стоял и согревался на его макушке, завершая собою композицию, а хозяйка дома всё не приходила. Мы поговорили о сортах чая и о кофе, я припомнила историю о том, как мы охотились за редким изданием кулинарной книги Александровой-Игнатьевой, потом Сергей красочно описал все виды пельменей, какие ему довелось попробовать в последнем путешествии. Наконец мы выдохлись и замолчали, только одинокий осенний комар не оставлял попыток поддержать беседу.
– Ну простите, никак меня не выпускали, – Ирина вошла и плотно прикрыла дверь. – Это ты виновата, Алёна, если бы я не начала им читать твоего «Гомера Прайса», вырвалась бы куда раньше.
– Надо будет им завтра подать идею, что можно читать с фонариком под одеялом, – ответила я. – А теперь, господин майор полиции, рассказывай же, где у тебя образовался прорыв!
– Именно в том, что тебя может интересовать, – всю весёлость с Алябьева как ветром сдуло. – И прошу всех присутствующих учесть, что вся информация строго для внутреннего употребления.
– Перед прочтением сжечь, – кивнула я.
– Так вот, для начала к тебе вопрос: что ты знаешь о банковских индивидуальных хранилищах?
Я нахмурилась.
– Ну… сама я никогда не пользовалась. Знаю только, что сейчас они мало где остались, почти все банки эту услугу ликвидировали. По-моему, из-за террористической угрозы.
– И поэтому тоже, – согласился Алябьев. – Так вот, мы среди прочего проверили, не было ли у покойной Вероники Корских арендовано такое хранилище.
– Раз ты об этом говоришь, наверное, было. Хотя я не вполне понимаю, зачем, в квартире, где они с Балаяном жили, был сейф, это мне известно.
– Был и есть. Тогда второй момент: помнишь, мы говорили о том, что нашли человека из её прошлого?
– Да. Назаров, кажется?
– Назаркин. Его мы отыскали. Он совершенно точно не убийца, потому что последний месяц лежит в больнице со сломанной ногой. В городе Улан-Удэ. И как вы все понимаете, возможности добраться до Москвы, пройти по чердаку, убить Веронику и вернуться на больничную койку у него не было.