– Одно другого стоит?
– Нет, батюшка там очень впечатляющий…
Я живо вспомнила отца Павла, и стала описывать его Ирине. А заодно и наши поездки туда, и форсирование вечной лужи на чудо-автомобиле с выхлопной трубой на крыше, и тётушку. С тётушки мы естественным путём съехали на этрусков и раскопки, и я сама не заметила, как рассказала о приглашении провести среди статуэток и надгробий пару-тройку месяцев, до окончания сезона.
Выслушав, Ира помолчала и сказала:
– Знаешь, а я бы поехала. Уволилась бы к чёртовой матери из этого магазина, плюнула на босса твоего и уехала. Там, небось, ещё лето?
– Наверное… – ответила я рассеянно, сметая грибной мусор в пакет. – Вечером Ядвиге позвоню, узнаю. Это куда, в помойку?
– Нет, оставь. Я в огороде высыплю, иногда потом грибы вырастают. Главное, рядом с деревьями не кинуть, опята же были.
После обеда меня отправили в гамак, ловить последние солнечные лучи. Кузнецов с мальчишками взяли мяч и куда-то ушли, Ирина отдыхала у себя в комнате. Алябьев же, поговорив по телефону, подошёл ко мне и сел рядом с гамаком на траву.
– Расскажи мне ещё раз о ваших сотрудниках, – попросил он.
– Я ж уже рассказывала, – ответила я, не открывая глаз.
– Повтори, пожалуйста. Ближний круг, как ты их называешь.
– Ты с ними со всеми разговаривал, – вяло сопротивлялась я.
Но Алябьев являл собою неумолимый рок.
– То я. А то – ты.
– Ну хорошо… Продавцы, Марина и Виолетта. Марина работает полтора года, это почти рекорд, обычно девочки уходят быстрее. У нас не тот контингент покупателей, который их бы интересовал. Виолетта пришла в апреле.
– То есть, вторая практически не знала убитую?
– Да, один раз видела, получается. Когда Вероника за боссом заезжала.
– А Марина?
– Два или три раза. Когда праздновали день рождения Артура Давидовича, на Новый год… На шашлыки в этом году Вероника с нами не поехала, болела, – ещё подумав, я кивнула. – Да, думаю, что продавщиц можно исключить. Дальше… Я была в ночь убийства в Торжке, так что тоже мимо. Сергей и Антон, они у нас не работают на зарплате, босс им платит, когда нужна помощь. Ну, например, после смерти собирателя он покупает целиком чью-то библиотеку. Я вместе с Лёликом отбираю самое интересное, остальное забирают и продают эти двое. Как идут их расчёты с Балаяном, не знаю.
«И знать не хочу» подразумевалось и повисло в воздухе.
– Хорошо. Видишь, как быстро сокращается список, ты ещё и поспать успеешь, – ехидно улыбнулся Алябьев. – Дальше у нас два персонажа, о которых я раньше не слышал. Козлятников и Дылда. Дылда – это фамилия?
– Прозвище, – буркнула я. – Зовут Валерий, фамилию не знаю. Никто не знает, все Дылдой и зовут. Помощник Адама Егоровича Козлятникова. Любит Чехова и собирает его ранние или редкие издания. Хороший человек.
– Вот прямо так?
– Да.
– Ладно. Тогда Адам Егорович, господин Козлятников. Тоже хороший человек?
– Не знаю, – я замялась. – Вот тут я бы не была так уверена. Он разный. Но у него есть неоспоримые достоинства: он не станет врать, хотя может умолчать, не подставит ножку и, скорее всего, не сделает подлости. Разве что в ответ. Увлекается Серебряным веком, коллекционер, живёт на перепродажах. Зарабатывает в разы меньше, чем Балаян, даже без учёта коньячного завода, зато независим. Ах, да, убийцей он быть не может.
– Почему?
– Проблемы с суставами. Адаму Егоровичу не одолеть лестницу на чердак, да и нож для бумаг… Я заметила, что он всегда пользуется крупными, тяжёлыми, объёмными столовыми приборами, а оружие убийства лёгкое, изящное. Ему не удержать в руках.
– Но у него есть помощник. Хороший человек.
– Козлятников нашёл бы способ подставить моего босса без таких тяжеловесных ходов. Изящнее, умнее и неотвратимее. Знаешь, – я не смотрела на Алябьева, гораздо больше меня занимали солнечные пятна на траве. – Знаешь, мне это убийство всё больше кажется каким-то неумным. Да, хитро проделано, изощрённо – но неумно. Можно было обойтись без непоправимых шагов.
– Ну вот мы арестуем убийцу, предъявим обвинение и всё это ему скажем.
– Ох, как он заплачет-закручинится!.. Всё? Я свободна?
– Мы не поговорили об оставшихся двух членах вашего дружного коллектива единомышленников. Быкова и Карташов.
– Быкова и Карташов, – эхом откликнулась я. – Быкову можешь тоже вычеркнуть. Наталья Геннадьевна слишком хорошо считает, чтобы позволить себе влипнуть в столь опасную историю. Кроме того, она весит… В общем, лёгкая пробежка по чердаку с последующими очень быстрыми действиями ей не по силам. И ещё у неё внуки.