– Ой, боже мой, какая проблема! Заезжай на заправку, или вон пончиковая будет через километр, вот и увидим.
Серая машина просвистела мимо, и мой спутник ощутимо расслабился. Я решила, что пончиков не ела лет сто, и надо воспользоваться случаем, и воспользовалась, конечно. Но вот когда были отмыты жирные пальцы и допит последний глоток восхитительно гадкого кофе, когда мы сели в машину и пристегнулись, вот тут-то я не преминула задать вопрос:
– У тебя что, неприятности? Раз ты опасаешься преследования.
– У меня… пожалуй, что нет. Могли бы быть, но я их… купировал. А вот у тебя, как я слышал, были приключения.
– У меня работа такая, – буркнула я. – Ремесло охотника за книгами предполагает неприятности, они в прошивке заложены. Но Алябьев мог бы и не трепаться.
– Он не трепался, он информировал. И рекомендовал за тобой присмотреть, вот я и присматриваю. Так расскажи мне, что всё-таки произошло?
Мне не жалко, я рассказала. Кузнецов помолчал пару минут, потом выдал.
– У тебя переписка сохранилась, где ты договариваешься о покупке?
– Конечно.
– На рабочем адресе или на личном? И можно ли там вычислить продавца?
– На личном. Нет, нельзя, Степан всегда пишет с анонимного адреса, и IP скрывает.
– Приедем – распечатай это всё на всякий случай, и дай мне. И информацию о людях, которых ты называла, об ограбленном и о том, у кого нашлись книги. Что смогу – проверю.
Почему-то мне не захотелось возражать, отстаивать свои права как личности и всё прочее. Скажу больше, мне понравилось, что меня защищают! И я ответила с улыбкой:
– Распечатаю, спасибо тебе.
***
Планы по соблазнению Кузнецова поначалу исполнялись с пугающей точностью.
Нет-нет, обошлось без ядовитых грибов и без бродячих собак, этого мне и в прошлый раз хватило. Просто после ужина мы сидели в его номере с выпивкой и яблоками, и разговаривали. Правда, коньяку не было, зато предусмотрительный Алябьев сунул моему спутнику в сумку бутылку белого вина, а его жена, как я уже говорила, снабдила меня яблоками.
Спасибо, что не кабачком.
Вино было хорошее, лёгкое и чуть горьковатое, фрукты – ароматными и сладкими, а вот романтика к середине второго бокала съёжилась и куда-то уползла. Неудивительно: разговор, поначалу крутившийся вокруг Чевакинского, в конце концов ожидаемо съехал на расследование убийства Вероники. Произошло это с подачи Сергея. В какой-то момент он спросил:
– Вот скажи мне, почему ты так защищаешь Балаяна?
Я вытаращила глаза, потому что рот был занят яблочной долькой. Пока дожёвывала, в цель попал следующий вопрос.
– У тебя с ним… роман?
– С ума сошёл? – выдохнула я.
– Ну вот я и не понимаю: он тебя пару раз изрядно подставил, регулярно недоплачивал, гонял, прости, как козу по буеракам. А ты всё время ищешь ему оправдания.
– Это совсем не то, – ответила я с досадой. – И никаких оправданий я не ищу, просто у меня слишком живое воображение. Я всё время рисую себе картинку события.
– И что?
– И никак не могу себе представить, чтобы Балаян воткнул нож в живого человека. Господи, да даже в кошку! Это же нужно перешагнуть через какой-то барьер в себе, который существует у любого нормального. У любого, для кого это не является профессией.
– Ты имеешь в виду наёмных убийц? – поинтересовался он с ехидцей.
– Да почему же? Хирурги, например. У меня есть подруга, которая закончила медицинский, и защитилась с блеском. А вот на практических занятиях в морге регулярно падала в обморок, что уж говорить о хирургии, об операциях над живыми людьми.
– И кем же она стала?
– Геронтологом.
– А-а.
Мы замолчали. Я покрутила в бокале вино и допила его одним глотком. Всё-так горчит, что ты будешь делать?
– Ладно, пойду я. Спасибо за ужин, но мне ещё тётушке надо позвонить, да и встать завтра хорошо бы не поздно.
– Архив со скольки работает?
– С десяти до четырнадцати.
– Хорошо, тогда в девять встречаемся за завтраком?
Я кивнула, и он меня поцеловал. В щёчку. Третий класс, вторая четверть.
Тётушка сегодня была мила и расслабленна, только что не мурлыкала. И мой вопрос о том, осталось ли в силе приглашение присоединиться к экспедиции, встретила радостным восклицанием.
– Ну конечно! Бери билеты, я встречу тебя в аэропорту! На какое число ты примерно рассчитываешь?
– М-м-м… Через неделю? Нет, дней десять. Я завтра буду знать точнее.
– Вот и славно, сразу же мне сообщи. Только… – тут она замялась, что в исполнении Ядвиги Феликсовны выглядело по меньшей мере странно.