Тем временем в Костроме от разрыва сердца скончался вице-губернатор Оскар Карлович Моллер (22.01.1825-02.02.1897) и был болен губернатор Александр Романович Шидловский, так что судьба вновь привела Извекова в Кострому (08.02.1897), где вскоре ему и впрямь пришлось исправлять губернаторскую должность (21.11.1897-27.01.1898) после умершего Шидловского до назначения Леонтьева. Он оставался «на хозяйстве» и после перевода Леонтьева во Владимир, до прибытия Князева (14.07.1902— 24.08.1902), и после назначения в Курляндию Князева, до прибытия Ватаци (26.10.1905-12.11.1905).
Летом 1902 года Е. Е. Извеков ревизовал делопроизводство исправников, полицейских управлений и тюремных замков Кинешемского, Юрьевецкого, Варнавинского, Ветлужского, Кологривского и Макарьевского, летом 1904 года — Нерехтского, Ветлужского и Кологривского уездов, а в конце года, в связи с начавшейся Русско-японской войной, был командирован в Нерехту и Кинешму «для наблюдения за ходом мобилизации и для установления винной торговли в дни мобилизации», но главная его обязанность оставалась прежней.
Его почти десятилетнее вице-губернаторство по продолжительности почти такое же, как у О. К. Моллера, и уступает лишь сроку И. К. Васькова, но если о последних немало известно сверх формуляров, то о Е. Е. Извекове — ничего, кроме случая на охоте. «В 1898 году компания костромского начальства, узнав, что неподалеку от города обложен волк, собралась в большом количестве на охоту. Многие из них имели самое смутное представление о способах охоты и ее правилах, но зато у них были очень дорогие заграничные ружья. Простояв безрезультатно долгое время и прозябнув, один из стоявших в цепочке, доктор Лебедев, заведующий психиатрической больницей, потихоньку пошел по направлению стоявшего невдалеке от него вице-губернатора Извекова. Последний был очень близорук; увидев движущийся предмет, вскинул ружье и всадил весь волчий заряд в доктора Лебедева, приняв его за зверя. К счастью, стрелял Извеков не очень метко, но все же просидел у постели Лебедева трое суток, пока не стало ясным, что всякая опасность от великосветской охоты миновала». Почти как в родовом гербе Извековых; «В щите, имеющем золотое поле, изображена выходящая из Облак Рука в Латах, держащая натянутый Лук с Стрелою».
В послужном списке Е. Е. Извекова перечислены всемилостивейшие благодарности за «бескорыстные труды по организации и ведению костромского дома трудолюбия и сбору средств на устройство Ольгинского детского приюта» (27.03.1903) и «деятельную отзывчивость к нуждам действующих армии и флота» (13.05.1904). Кроме того, Е. Е. Извеков являлся почетным членом Общества костромских врачей и кавалером почетного знака (13.12.1905) и медали (19.01.1906) Красного Креста, поэтому позволительно предположить, что он был не лишен сострадания, однако у постелей искалеченных, в том числе подростков, 19 октября замечен не был.
Через три недели после побоища в «Костромских губернских ведомостях», впрочем, было опубликовано «Воззвание от и. д. Костромского губернатора к населению губернии»: «Неблагонадежные, недоброжелательные люди, руководимые собственными интересами, пользуясь доверчивостью и неразвитостью населения, стремятся исказить в глазах последнего смысл Высочайшего Манифеста о дарованных населению свободах, подстрекают население к погромам имуществ и насилиям над врачами, фельдшерами, учителями, учащимися и др. интеллигентными лицами населения. Призывая доверчивых людей к самосуду и насилию, подстрекатели кощунственно прикрываются преданностью к Государю и воодушевляют толпу криками “За царя-батюшку!” Считаю необходимым предупредить, что полицейским, волостным и сельским властям мною строжайше предписано предпринимать все зависящие от них, в пределах закона, меры к предупреждению и прекращению всяких насилий и самосуда над отдельными лицами, к какому бы они полу, званию и национальности не принадлежали, а также над собраниями и сходками, кем бы последние не устраивались».
У Е. Е. Извекова и его жены Лидии Николаевны, урожденной Гагариной, владевшей 3 500 десятинами земли в Елатомском уезде Тамбовской губернии, детей было трое: Борис (10.11.1871-?), Юрий (20.11.1873-?) и Лидия (06.12.1874-?).
ИВАН МИХАЙЛОВИЧ ЛЕОНТЬЕВ (25.08.1857-09.04.1908)
«Общем Гербовнике дворянских родов Всероссийския Империя…» сообщается: «К великому князю Федору Ольговичу Рязанскому выехал из Болшия Орды мурза именем Батур, а по крещению названный Мефодием; сын сего Мефодия Глеб Батурич находился при великом князе Иване Федоровиче Рязанском боярином. У сего Глеба были правнуки Петр и Леонтий; от первого пошли Петровы-Солово, а от последнего Леонтьевы. Потомки сего рода Леонтьевы Российскому Престолу служили дворянские службы в знатных чинах и жалованы были от Государей поместьями».