Немалое значение имели связи, налаженные им с большевиками расквартированного в городе 181-го пехотного полка, который за отказ стрелять в бастовавших рабочих завода «Новый Лесснер» был выслан из Петрограда. Хотя Леднев не получил никакой военной подготовки, «курсов военного образования не проходил, не воевал», он имел авторитет среди солдат, впоследствии многие их них прониклись большевистскими идеями, стали его соратниками и ближайшими помощниками. В полку осенью 1917 года Леднев организовал большевистскую ячейку, в которую вошли П. А. Сизяков и В. И. Кукушкин. Близко сотрудничали с Ледневым С. Юров, П. Смирнов, М. Казанцева, З. Говядин. «Собрание ячейки решило отобрать из солдат наиболее надежных, большевистски настроенных и создать из них особый хорошо вооруженный отряд, чтобы при захвате власти опереться на него. Эта работа проводилась под руководством военного комиссара полка В. И. Кукушкина и при содействии выборного командира полка Ф. Ф. Ожерелкова».
Первым результатом работы Н. А. Леднева стало принятие полковым комитетом весьма важной в условиях продолжающейся войны резолюции — ни одной маршевой роты не пропускать по железной дороге на фронт.
15 октября в Галиче состоялось объединенное собрание Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов уезда, на котором решался вопрос о направлении делегатов на II Всероссийский съезд Советов. По вопросу о власти выдвинуты два лозунга: большевистский — «Вся власть Советам!» и эсеровский — «Вся власть демократии!». Голосование дало преимущество большевикам.
После получения из Петрограда телеграфного известия о победе вооруженного восстания, большевистская ячейка и полковой комитет собрали в гостинице Громова совещание, в котором принимали участие представители Галичского совета, городской думы и земской управы. Именно Леднев огласил телеграмму о свержении Временного правительства и озвучил требование передачи всей полноты власти из рук думы и управы в руки Совета.
Под «давлением» вооруженного отряда солдат, вызванного В. И. Кукушкиным, деятели городской управы и земства собрание покинули. Большевики и им сочувствующие приняли решение взять власть в свои руки, избрали ревком. Леднев настаивал на пополнении состава совета большевистской организации за счет солдат и рабочих. 31 октября в городе была установлена советская власть уездным съездом Советов. Н. А. Леднев избран в состав уездного исполнительного комитета, а вскоре, по разным данным в конце 1917 года или марте 1918, стал его председателем. Помимо этого выполнял функции предгубсевкома, председателя экономического совещания и члена губпродсовещания, в связи с чем наблюдал за ходом работ по сводке переписи 1920 года. Заместителем председателя уисполкома был приехавший в 1918 году из Петрограда Д. И. Долматов.
Люди, работавшие бок о бок с Ледневым, характеризовали его как человека деловитого, инициативного, обладающего организаторскими способностями. Сохранилась оценка, данная председателю УИКа А. В. Луначарским: «Человек умный, надежный, воздерживающийся одновременно от чрезвычайной ретивости и держащий, тем не менее, неопределенные обывательские элементы в достаточной дисциплине».
14 марта 1918 года за подписью Леднева из Галича в Костромской совдеп поступила телеграмма об аресте Кологривского совета «бандой». Автор настаивал на высылке вооруженного отряда в сборный пункт Парфеньево, 18 марта из Костромы выехал отряд из 50 солдат с тремя пулеметами и бомбометом. 1 апреля произведен арест 29 человек, виновных в событиях.
Во многом благодаря успешной агитации Н. А. Леднева на выборах в Учредительное собрание большевики прошли пропорционально с эсерами. 9 июля 1918 года после получения телеграмм из Москвы и Костромы о вооруженном мятеже в Ярославле исполнительный комитет Галичского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов под председательством Леднева объявили город и уезд на военном положении и мобилизацию членов исполкома, которые вооружались, устанавливали дежурство в здании исполкома и на железной дороге.
В числе первоочередных хозяйственных вопросов, вставших перед представителями советской власти в Галиче, был поднятый Ледневым вопрос об электрификации и телефонизации. Город к тому времени находился на керосиновом освещении и был совершенно лишен телефонной линии. Высказывалось предложение о возведении электростанции, которое некоторые воспринимали скептически, но большинство поддерживало.