5. В Неваде, где жили мои родители и умерла моя мать, нет закона о "смерти с достоинством". Верующие погасили надежду, что моя мать, и другие, умирающие медленной, мучительной смертью, могут уйти изящно в то время, которое сами выберут. По состоянию на 2013 год, только у Орегона и Вашингтона есть законы о "смерти с достоинством", и даже эти законы, весьма ограничены.
К сожалению, основная причина того, что смертельно больные пациенты, испытывающие сильнейшую боль, не в состоянии быстро и безболезненно покончить с жизнью, но вместо этого вынуждены терпеть дни, недели или месяцы горя и страдания, переплетается с той же ложной уверенностью, созданной религией. Это отравляющая проблема, когда люди считают, что требования их убеждений традиционно относятся и к людям, которые не разделяют их религию.
Об этом свидетельствуют кампании католической церкви против мероприятий по "смерти с достоинством".
6. Может быть, моя предвзятость просто продукт моей либеральной сексуальной культуры. Если бы я был лишен секса с подросткового возраста, то семьдесят две девственницы, вероятно, были бы более привлекательными.
7. Я плотно работаю в Portland State University с моими студентами, Ryan Marquez, Anna Wilson, Renee Barnett, Kai Pak, Steve Helms и другими, над тем, чтобы добиться критического мышления в государственных средних школах. Более года мы усердно работали, встречая мириады преград. К сожалению, наш проект заморожен (в первую очередь из-за сокращения бюджета), но материалы, представленные студентами школьной администрации будут доступны и лицензированы на условиях Creative Commons (http://creativecommons.org/).
Каждый кто хочет скопировать нашу предлагаемую программу будет иметь доступ ко всем студенческим и преподавательским материалам, как только это станет возможным. Мы искренне надеемся, что читатели примут этот проект, скопируют, и улучшат нашу программу в своих местных школах.
8. Мои аргументы, что ресурсы должны быть непропорционально посвящены группе наибольшего риска коренятся в литературе уголовного правосудия. Довольно-таки парадоксальные, но факты очевидны: когда заключенные в группе низкого риска получают наказание в тюрьме, или сообществе, их рецидивизм на самом деле повышается. Низкорисковые заключенные не настолько "испорчены", чтобы с этим что-то делать, но наказание, в котором они не нуждаются, как бы говорит им, что они испорчены, заставляет их злиться, и уравнивает с заключенными группы высокого риска, с теми кто действительно испорчен и негативно влияет на других людей.
В одном исследовании преступники в группе высокого риска показали 92% уровень рецидива под минимальной "обработкой", но их уровень снизился до 25% под интенсивными наказаниями. С другой стороны, преступники в группе низкого риска показали 12% уровень рецидива под минимальной "обработкой", но их уровень вырос до 29% под интенсивными наказаниями. (Andrews & Friesen, 1987).
Множество метаанализов подтвердили эту противоречивую картину, когда правонарушителям более высокого уровня становится лучше с правильно подобранным наказанием, а низкоуровневые правонарушители фактически становятся хуже (Andrews, et al., 1990). Помещая людей из группы низкого риска в тюрьме мы также лишаем их всего того, что делает их низкорисковыми — поддержки жен и детей, важной для них работы, друзей и т.д. Высокорисковые заключенные испорчены, и когда они получают правильное лечение их рецидив снижается. Это называется "рисковый принцип."
Он объясняет тюремной администрации, что они должны сосредоточить свои скудные способы наказаний на-заключенных с более высоким уровнем риска. "Принцип причинности" говорит администраторам, что они должны сосредоточиться на тех, кто, как им известно, в наибольшей степени требует помощи. Многие зоны причин, например по причине психического здоровья, нищеты и самоуважения не предполагают преступности. Большинство тех людей, кто беден и имеет низкую самооценку, и большинство людей, страдающих от клинической депрессии, не совершают преступлений.
Другие области причин, такие как "криминогенная причинность", предполагают высокий уровень преступности. Например, лица, которые имеют асоциальные взгляды, ценности и убеждения, асоциальные друзья, антиобщественные личности (с чертами импульсивности, низкого самоконтроля, и самолюбования), или с проблемами токсикомании, являются весьма склонными к совершению преступления и нуждаются в помощи в этих областях их жизни. Принципы рисков и причинности лишь два из нескольких непреложных принципов эффективного коррекционного программирования (Andrews, et al., 1990; Bogue, Diebel, & O’Connor, 2008; Bonta & Andrews, 2010; McNeil, Raynor, & Trotter, 2010).