Зато берег совсем близко! Отдышавшийся Санька погреб к нему, неуклюже размахивая руками, с которых лоскутами свисала всякая мерзкая гнилость. Вонь стояла отвратная.
Горе-грибоед выбрался на четвереньках на берег и без сил рухнул на траву. Голова, кстати, ощущалась предельно ясной – никаких признаков дурмана. Возможно, от того, что блеванул? Это хорошо… Но вот только где он? Как попал сюда – явно в низинное место – с сопочного «высокогорья»?
– Походу, провал в памяти, – стал размышлять вслух парень, так показалось удобнее. – Долбанные грибы… А когда в воду упал – очухался.
Выходило логично. Но где он? Как далеко от экспедиционного лагеря? И главное – как далеко от Шахи-паскуды?
– Ладно… Если это протока, то она близко от Амура. Я на правом берегу… Если, конечно, под грибами через реку не переплыл, – Санька усмехнулся от этой мысли. Амур здесь уже далеко не Днепр, а он сам птица в еще меньшей степени. – Значит, мне надо на правый берег по течению протоки.
С сожалению, в протоке вода практически не двигалась, и направление течения определить не выходило. Наверное, все-таки старица.
– Ладно, – устало улыбнулся беглец. – Просто пойду туда, где выше.
Пережитый ужас грибного прихода и погружения под воду, как ни странно, вернул ему оптимизм. Банальная возможность дышать уже приносила радость. Страхи отступили: и заблудиться, и нарваться на Шаху. Тем более, что эти опасности взаимоисключали друг друга.
– Двум смертям не бывать! – весело выкрикнул Санька и заставил себя встать.
На свежем ветерке ему вдруг стало нестерпимо холодно. Наверное, потому что он насквозь промок. А еще Известь понял, что умирает от голода.
– Ну, понятно. И так есть хотел, а тут еще и прополаскало, – закручинился потеряшка и начал оглядываться.
Над водой стройными рядами торчали бархатные сосиски. Рогоз! Ну, то, что все в народе зовут камышом. Забавная, кстати, вещь: все ведь поголовно знают, как это растение правильно называется. Но все сначала назовут его в голове «камышом», а потом сами же себя поправят.
Парадокс.
Будучи и так мокрым, Санька без колебаний снова залез в воду и стал рвать камыш-рогоз. Разумеется, не ради «сосисок». Ему нужны были мясисто-водянистые стебли у основания. Еще с детства, из фильма «Завтрак на траве», он четко знал, что они на вкус, как бананы. Очистив с десяток «бананов», он все-таки пошел вверх по берегу, совмещая приятное с полезным. Увы, рогоз вообще не был похож на банан и вонял тиной. Но с приправой в виде голода шел отлично! Дожевывая последний, Санька даже ощутил некую сытость. А ухо уже уловило впереди приятный звук журчания!
Это, действительно, был ручей. Известь припал к чистой воде и окончательно заполнил опустошенный ранее желудок. Потом помылся. Стало даже хорошо. Минут двадцать он шел вдоль берега ручья и набрел, наконец, на чистую уютную полянку у самого бережка.
– Здесь граду быть, – повелел сам себе студент и принялся обживаться.
По счастью, у него был спички. И даже в непромокаемом пакете. Но они, разумеется, промокли. Санька нашел солнечный пятачок, распотрошил под ним коробок и оставил сушиться. Между делом состирнул футболку и шорты, которые нестерпимо воняли, и развесил на ближайшем тальнике. Голышом стало совсем холодно. Беглец упал на изумрудную траву и сделал три десятка отжиманий. Потом два десятка приседаний.
Потеплело.
Поскольку вечер был уже не за горами, всё вело к тому, что ночевать придется в лесу. Оставалось молиться на спички, но даже при наличии костра нужно какое-то минимальное укрытие. Санька решил соорудить навес и направился за палками для каркаса. Схватился за первый попавшийся ему тоненький тополёк, быстро перегнул его… а потом полчаса крутил, вертел, дергал – полное влаги деревце явно одерживало верх в поединке. По итогу, Известь еще сильнее согрелся, но внезапно снова почувствовал голод.
– Нужен топор, – вздохнул «робинзон».
По счастью, студент-историк хорошо знал, что древние люди делали орудия труда не только из «элитных» халцедонов и обсидианов, но и из банальной речной гальки. Еще Шаман им рассказывал, что даже на Дальнем Востоке были целые галечные археологические культуры. Как-то раз, на берегу реки, во время экскурсии они целый час увлеченно колотили камнем по камню, пытаясь сделать нож.
– Нет, ну, нож – это, конечно, слишком, – покачал головой Санька. – А вот топор можно.
Увы, природа снова сложила своему внезапному постояльцу фигуру из трех пальцев. Ручей прорезал песчаный склон, и самые крупные камушки тут были не больше ногтя. Пришлось пробежаться до протоки-старицы. Собрал в футболку десятка два камней, оборвал все доступные взгляду рогозы и пошел «домой». На обратном пути он приметил ландышеобразные листики.