Русь и норманны

Итак, мы согласны с теми исследователями, которые, как Μ. Н. Тихомиров, А. II. Насонов, Б. А. Рыбаков[586], считают, что название русь, первоначально узкое, расширяло свое значение по мере формирования Древнерусского государства.

В изменяющихся условиях формирования государства основное политическо-территориалыюе название, Русь, не только включало новые земли, по и обогащало свое этническое содержание; кроме полян и северян, оно охватило другие восточнославянские племена, а также те ипоэтничные элементы, которые вошли в Древнерусское государство, в том числе и шведов^{154}. Однако в состав русского господствующего класса, длительное время; сохранявшего обособленность и политическое преимущество на территории восточных славян, без сомнения, проникали многочисленные представители других восточнославянских племен, а также скандинавы. Для поддержания в повиновении зависимых земель создавались центры власти. Источники, как русские, так и иностранные, позволяют установить хотя бы некоторые из этих центров, также включаемые в понятие Русь.

Древнейший и главный центр исторически сложился в Киеве. Его происхождение освещает несколько сообщений, прямых и косвенных, о которых говорилось выше.

Согласно уже сделанным выводам, посольство некоего народа рос, которое в 839 г. находилось в Ипгельгейме, представляло Киев. На это указывает также титул правителя росов: хакан[587]. Именно киевских князей титуловали «хаканом» еще в XI в.[588]^{155} Вообще, в первой половине IX в. существовал только один центр Руси — Киев (если исключить небольшой черноморский центр, о котором речь дальше). Употребление титула «хакан» в 839 г. может свидетельствовать об уже развитой государственной организации[589] и одновременно указывать на то, что Древнерусское государство формировалось в соперничестве с хазарским каганатом. Наименование киевского князя ха-капом в 839 г. подтверждается дипломатической перепиской Людовика Немецкого с императором Василием (871 г.), из которой явствует, что, по византийскому протоколу, титул «хакан» принадлежал верховным правителям авар, хазар и норманнов[590], под последними, очевидно, следует понимать тогдашнюю киевскую династию скандинавского происхождения, представленную Аскольдом и Диром.

Заслуживает внимания, что в одном ряду помещены правители авар (что может быть только исторической реминисценцией, поскольку Аварское государство ко времени Людовика давно перестало существовать), хазар и норманнов, что указывает на важное место киевского князя в иерархии тогдашних владетелей. Сохранились сведения, правда не очень достоверные, что уже в первой половине IX в. Русь осуществляла нападения на византийские владения[591]. В 860 г. Русь совершила нападение на Царьград. Этот поход опустошил пригороды столицы и произвел в Константинополе огромное впечатление, как видно из проповеди и энциклики патриарха Фотия, а также из других источников[592] Он является свидетельством быстрого роста военной мощи и политической организации Киевского государства. Только из такого сильного центра, как Киев, а не из Крыма или Тмутаракани[593] можно было предпринять этот поход[594], с чем согласно большинство исследователей. «Повесть временных лет» вполне удачно приписала руководство походом Аскольду и Диру[595]^{156}.

586

Рыбаков Б. А. Древние русы, с. 28. X. Пашкевич пришел к неожиданному выводу, что название Русь в X–XIII вв. обозначало лишь Киевскую, Черниговскую и Переяславскую земли, а кроме того, имело религиозное значение, обозначая признающих православие (Paszkiewicz H. Op. cit., р. 1–25, 333–335). Мнение автора опровергает утверждение Галла Анонима, который пишет: "Полония — северная часть Славии, с востока соседствующая с Русью" (Igitur ab aquilone Polonia septentrionalis pars est Sclauonie, que habet ab oriente Rusiam. — Galli Anonymi Chronicon, I., Intr.)^{233}. Ясно, что Русь имеет здесь политико-географическое, а не религиозное значение. Подробнее см.: Łowmiański H. О znaczeniu nazwy "Ruś" w wieku X–XIV, s. 84–101.

587

…"По их словам, они были направлены к нему царем их, называемым хаканом, ради дружбы" (…quos rex illorum chacanus vocabulo ad se amicitiae, sicut asserebant, causa direxerat. — Annales Bertiniani, p. 434); Гедеонов С. Варяги и Русь, т. 2, с. 487.

588

Этот титул в середине XI в. употребил митрополит Илларион в своем "Слове о законе и благодати": "Похвалимъ же и мы по силе нашей, малыми похвалами… великаго кагана нашеа земля Владимера…" Титул "хакан" раньше ошибочно читался как имя Хакон; эта точка зрения теперь отвергнута; чтобы доверителем посольства был швед, представляется столь же малообоснованным, как и хазарский хакан, как это предполагал Лаер (Laehr G. Die Anfänge des russischen Reiches… S. 16, 122). О том, что хазары использовали варягов в дипломатических отношениях с Византией, как киевские князья, ничего не известно.

589

Этот титул тюркского происхождения был в то время хорошо известен на Западе (Stegmann von Pritzwald К. Der Einfluss des Autoritätsbegriffs. — Wörter und Sachen, 1929, Bd. 12, S. 241), поскольку он употреблялся аварами, как свидетельствует так называемая "Хроника" Фредегара: "Короля их, хакана" (regem eorum gagano. — Fredegarii Chronicon, IV, 48. — MGH SRM, t. II, 1888). Но из этого сообщения не следует, что в то время в Византии титул "хакан" был признан, как считает Стендер-Петерсен (Stender-Petersen A. Das Problem der ältesten byzantinisch-russischnordischen Beziehungen, S. 176; idem. Die vier Etappen, S. 143); о признании этого титула Византией известно только с 871 г.

590

Из этой переписки известно только послание императора Людовика Немецкого, приведенное в "Chronicon Salernitanum": "Нам неизвестно, чтобы вождя авар, хазар или норманнов или князя болгар звали хаканом, но королем или государем болгар" (Chaganum vero non praelatum Avarum, non Gasanorum aut Nortmannorum nuncupari reperimus, neque principem Vulgarum, set regem vel dominum Vulgarum. — MGH, SS, t. III, 1839, p. 523). Как видно из этих слов, Людовик, ограждая престиж императорского титула, был не склонен признавать титулатуру, употреблявшуюся в Византии, соответствующей действительности. Интересно было бы узнать, как назвал норманнов византийский император Василий? (Куник А., Розен В. Указ. соч., ч. 2, с. 42). Если именем рос, то почему Людовик идентифицировал его с норманнами? Существует две возможности: 1) при германском дворе помнили о шведском по национальности посольстве от народа рос в 839 г., 2) знали о скандинавском происхождении киевской династии.

591

О нападениях русских на Византию первой половины IX в. известно из жизнеописаний двух византийских святых: Георгия из Амастриды (город на северном побережье Малой Азии) и Стефана Сурожского (совр. г. Судак в Крыму), исследованных Васильевским (Васильевский В. Г. Жития св. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского. — ЛЗАК, 1893, т. 9, с. I–CCCV), который доказал аутентичность первого источника, сохранившегося в греческой рукописи X в. По мнению Васильевского, в этом памятнике нет вставок и анахронизмов, он был создан не позднее IX в., а некоторые детали, такие, как отсутствие упоминаний икон, свидетельствуют о его создании до 842 г., т. е. вскоре после смерти Георгия в начале IX в. (см. также: Липшиц Е. Е. О походе Руси на Византию ранее 842 г. — ИЗ, 1948, т. 26, с. 312–331). Липшиц, как и Васильевский, доказывает авторство Игнатия (митрополита в Никее с 830 г.). Поэтому можно предположить, что русские отряды достигали берега Малой Азии до 842 г. Иной характер имеет "Житие епископа сурожского Стефана" (ум. в конце VIII в.), сохранившееся в греческой и более обширной русской редакциях; эпизод о русах есть только во второй редакции, являющейся компиляцией XV в. (Васильевский В. Г. Жития… с. CCLXXVI^{234}). В ней рассказывается о нападении руси во главе с новгородским князем Бравлином на побережье Крыма. Васильевский (там же, с. CCXCIII) считает возможным, что название Новгорода было интерполировано, а имя Бравлин — искажение текста. Левченко (Левченко М. В. Указ. соч., с. 51) полагает, что это житие "менее надежный источник, чем житие Георгия". Зато Раух (Rauch G. v. Frühe christliche Spuren in Russland. — Saeculum, 1956, v. 7, p. 56) уверен в достоверности сведений в обоих житиях и даже допускает существование Бравлина^{235}. Те же исследователи, которые признают известие о русском походе в "Житии Георгия" позднейшей вставкой (Louillet da Costa G. Y eut-il des invasions russes dans l’Empire Byzantin avant 860. — Byzantion, 1941, v. 15, p. 231–248), связывали его с походом Игоря 941 г., отрицая существование Древнерусского государства до 860 г.; сомнения в нападениях русских на византийские владения до 860 г. — вообще преувеличение. Столь хорошо организованный поход (как свидетельствует безнаказанность нападающих, которые ушли невредимыми) говорит о большом военном опыте руси (Laehr G. Op. cit., р. 25, 94; Левченко М. В. Указ. соч., с. 74) и, вероятно, о предшествовавших ему небольших набегах. О русских походах на Византию до 860 г. пишет и Вернадский (Vernadsky G. The Problem of the Early Russian Campaigns in the Black Sea Area. — ASEER, 1949, v. 8, p. 1–9).

592

Этому походу посвящена монография Васильева (Vasiliev A. The Russian Attack on Constantinopole in 860. Cambridge, 1957). Проблема исследована также Левченко (Левченко М. В. Указ. соч., с. 56–76). Дату похода (ранее считался 865 г.) уточнил по греческим источникам Боор (Воог К. de. Der Angriff der Rhos auf Byzanz. — BZ, 1895, Bd. 4, S. 459)^{236}.

593

На существовании Тмутараканского княжества уже в IX в. настаивает Мошин (Мошин В. Начало Руси… р. 293; он же. Хельгу Хазарского документа. — Slavia, t. 15, 1937, p. 191; Vernadsky G. Ancient Russia, p. 278). Против принадлежности Тмутаракани в IX в. Руси и существования там самостоятельной русской колонии см.: Насонов А. Н. Тмутаракань в историй Восточной Европы. — ИЗ, 1940, т. 6, с. 82; Левченко М. В. Указ. соч., с. 86; Монгайт А. Л. Археология в СССР, с. 338. Пашкевич ошибочно считал исходным пунктом похода 860 г. Новгород (Paszkiewicz H. Op. cit., p. 422). Надо полагать, что оба хорошо известных русских похода на Царьград (Игоря в 941 г. и Владимира в 1043 г.) организовывались в Киеве, и Пашкевич не прав, думая, что последний шел из Новгорода (ibid., p. 425). Если во главе его и стоял новгородский князь Владимир, то это было связано скорее с привлечением варяжских отрядов. Более того, новгородские источники говорят об участии в этом походе только варягов и руси (южной), обходя молчанием новгородцев (Шахматов А. А. Разыскания… с. 225–228, 623–624). Из киевского же источника очевидно, что поход организовал киевский князь Ярослав, поручив командование своему сыну Владимиру и дав ему воеводой Вышату; кроме того, Ярослав послал с ними своего киевского воеводу Ивана Творимирича (ПВЛ, ч. 1, с. 103). Организация похода 860 г. в Новгороде невозможна по двум обстоятельствам: во-первых, между Новгородом и Причерноморьем и Южной Русью еще не было политических связей; во-вторых, крупная военная акция требовала хорошего знания чужой (византийской) территории, а необходимыми сведениями в Новгороде не могли располагать.

594

Vasiliev A. Op. cit. Автор считает, что в 200 русских ладьях, о которых говорят источники, помещалось 20 000 воинов под командой Аскольда и Дира; эта цифра, без сомнения, преувеличена (см. рец. на кн. Васильева: Boack A. — Speculum, 1947, v. 32, s. 660–661)

595

ПВЛ, ч. 1, с. 19. Летописное сообщение о походе Аскольда и Дира основано на предании (Шахматов А. А. Очерк древнейшего периода истории русского языка. СПб., 1915, с. XXVI; Истрин В. М. Моравская история славян и история поляно-руси. — Byzantinoslavica, 1931, t. 3, p. 311). Пресняков же (Пресняков А. Е. Лекции по русской истории, с. 67) считает его вымыслом редактора.

Участие Аскольда и Дира в походе 860 г. ныне представляется мне сомнительным. См.: Łowmiański H. Początki Polski, t. 5, s. 181. — Прим. авт.