Ночь сделалась холодной, и заморосил после ужина. Сом и Чон быстро нарубили-настрогали мелких жердей, сложили собранный для плота сушняк на ловко и быстро устроенный каркас, и вот — путники спрятались от непогоды.
Дерек лежал на спине, жевал травинку и смотрел в потолок из сушняка. Чон крупным кривым ножом соскабливал жир со шкурок, обладателей которых они только что съели. Сом готовил раствор "чтоб отмочить".
— Вам на воротник потом выделаем, — преложил мальчик. — Вы не мерзнете, богиня Дария?
— У огня — нет.
Решка улыбнулась.
— Может быть, вы тогда нам споете? Вы же обещали…
— Ну, почему бы и не спеть?
Поорать хотелось. Но на ом" Брэ — чревато, да и глупо, на Чона и Сома вовсе нечего, так что гитара очень даже кстати.
Первой Даша выбрала песню про плот. Как-то сама на язык попросилась.
Но мой плот, свитый из песен и слов,
Вовсе не так уж плох.
— А правду говорят… — начал Сом, едва песня закончилась, — что у пришельцев не поют песен?
— Сом, — коротко одернул сына Чон.
— Когда-то пели, — отозвался Дерек со своей сушняковой лежанки.
— У нас тоже не поют, — грустно отозвался Сом. И тут же поправил сам себя: — Не пели. Теперь вы поете, богиня Дария. Вы ведь останетесь?
— Я уйду, когда научу петь вас.
Решка подчинилась внезапному порыву и погладила юного боитянина по голове.
— И в королевстве тоже запоют. Я уверена…
— А что это — королевство?
— А что ты знаешь про пришельцев?
— Ну, один, когда попался в ловушку, не умер. Ясвена рассказывала, это когда у бабушки еще не было даже мужа. Его ранило, но не убило, понимаете? И мы случайно его нашли. Так он все шептал что-то про "больше не поют песен".
Дерек резко сел.
— А как его звали?
— Да разве ж я знаю… Даже Ясвена не помнит.
А Решку мучал другой вопрос.
— Сом, Чон, а что за ловушки вы ставите? Что к вам не дойти?
Сом открыл рот, но Дерек прервал мальчика:
— Поверь, Русалочка, ты не хочешь этого знать.
Решка подарила ом" Брэ один из его собственных мрачных взглядов.
— Смотря на какого зверя, — подал голос молчаливый Чон. — На пушного да мелкого — силки, но дымом для шкур лучше. На крупного — если ради мяса, то чтоб сразу пополам разрубило. Не мучается. Древние еще придумали.
Даша задохнулась от одной мысли. Дерек шумно вздохнул.
— Я же тебя предупреждал! Чон, богиня к жестокости непривычна. Простите ей это и не рассказывайте таких историй в ее присутствии.
Чон пожал плечами и продолжил чистить шкурки.
— Богам положено знать жизнь и смерть.
Решка сделала вдох-выдох и сделала ом" Брэ предупреждающий знак.
— Ты прав, Чон. Положено. Спасибо… что рассказал.
— Богиня Дария, а еще…
Сом кивнул на гитару и сделал большие глазки. Уже замочил очищенные отцом шкуры в вымытый котелок, примостился на коленях у костра и подпер голову руками. Навес имел над костром небольшое отверстие — ни дождь не мог залить, ни дым не мешал, и листья не загорались.
— На сегодня хватит, Сом. Пора спать.
И Даша спрятала гитару, а сама легла на ветки. Подняла воротник, поджала ноги, чтоб укрыть полой. Какие кошмары… Разрубить пополам. Бр-р…
Кто-то укрыл ее одеялом. Открыла один глаз. Ом" Брэ. Присел на корточки и улыбался.
— Мерзнешь все же? Богиня?
Решка заерзала. Неудобно.
— А ты как же?
— А я сильный и суровый дракон, — усмехнулся Дерек и собрался подняться.
— Постой, — поймала Решка его руку. — Медальон… мне его дал мой старый шеф. Эрик тогда у нас фоткался… И я его прихватила… ну, чтоб лишний раз Эриком не светить, понимаешь… Лучше с собой взять, чем у бо оставить, мало ли… Но я не…
Она запнулась.
Дерек иронично выгнул бровь.
— "Не" что?
— Ну…
— Русалочка, ты носишь на груди портрет своего жениха, к которому отправилась сквозь пространство и время. Это донельзя сентиментально, но вполне в твоем стиле и совсем не плохо.
— Но мне показалось…
— Даже если показалось, — в голосе ом" Брэ вдруг прорезались стальные нотки. — Я обещал тебя привести к нему и сдержу обещание.
— А если я перехочу к нему идти?
Даша так и замерла. То есть, он снова вот в это "благополучие важнее желаний" станет играть? А казалось, что превратился в нормального человека…
— Ты так непостоянна, Русалочка, — добродушно хмыкнул ом" Брэ и щелкнул ее по носу, как уже делал когда-то. — Доброй ночи.