Вера Леонидовна громко хлопнула духовкой. Приятное тепло мгновенно пахнУло в кухню. И этот мрачный день, и мягкий свет от люстры в старом абажуре, и вся эта семейная обстановка…
И Решка, скрепя сердце, кивнула. И поспешно предложила:
— Раз гитара здесь, я спою, Александр Константинович?
Начальник пожарного отделения, улыбаясь, кивнул.
— Мельницу. Далеко, — заказал тут же.
Это уже знаковая песня. Нюрка вновь завздыхала и даже придвинулась к трижды Жорику, чтоб освободить место для исполнительницы. Тот незаметно подвинул свой табурет на сантиметр в сторону Берестовой.
Запахло сдобой пекущегося теста. Лия и Вера Леонидовна катали следующую партию. С капустой.
Наверное… С каждой жизнью расставаться вот так сложно. Даже если знаешь, что так правильно. Даже если знаешь, что нельзя иначе. Даже если знаешь, что задохнешься, если останешься. И как жаль, что эти годы она жила, как безнадежно взрослый человек, забывший о ценности… вот этой маленькой кухни.
Больше никогда. Каждый момент — бесценен. Даже если это момент, в который ты поражен, ушел на дно и ничто тебя на земле больше не держит. Он тоже — жизнь. Он тоже пройдет. И о нем ты тоже вспомнишь однажды. И в час, когда нужно будет проститься, пожалеешь, что посчитал его бесполезным.
Нюрка еще показывала общественности легкий "компромат" на Темного с его фламенко и чудесное Дашино красное платье, потом "компромат с отягчающими" — то бишь, с ножом и Эриком на кухне Черешневой 67. Вспоминали и тот вечер квартирника, и Звездного с его неудавшейся карьерой и провалом, который Нюрка горячо отрицала, "старые добрые" и даже ту неделю пребывания с ними Солнцева. А она все перебирала струны, слушала и думала: как хорошо оно все же — жить.
Неожиданно немного для примерного классного руководителя, который вечер пятницы отплясывал и пил в баре, в субботу заключил контракт с частным детективом, ночь с субботы на воскресенье провел в следстственном изоляторе, а закончил выходные мирными посиделками у друзей, которых избегал шесть последних лет.
Все же, жить с хвостом — это ничуть не хуже, чем ходить ногами по земле. Даже лучше, если ты родилась русалочкой.
Каждому надо быть тем, кем он есть, иначе все теряет смысл.
Часть 2. Глава 9. Возвращение Стервятника
Вперед, твердо сказала я себе, и с песней.
Навстречу ветру. Все будет хорошо.
Нет, не будет.
Ладно, не будет. Но выбора у меня нет.
С.Кинселла. Помнишь меня?
— Дарья Сергеевна!
Даша поморщилась. После бурных выходных она страдала насморком и головной болью. Героизм и эпос событий и решений на этом фоне несколько стирался, а дребезжащие где-то внутри лобной доле школьные звонки, неконтролируемые пятиклассники и предканикульная сумбурная неделя не добавляли расслабленности.
— Да? — подняла она голову от журнала и бумажной салфетки, в которую только что сморкалась.
Хвостики Дианы Капустиной требовательно подпрыгнули.
— Вы посмотрели? Ну как?
Ах, Дианка. В суматохе она и забыла глянуть ее фэнтези. И вообще в "Таверну" не заглядывала… Да уж. Светило науки и предводитель юных умов несостоявшийся.
— Скажу тебе после уроков, — реабилитировалась Даша с хитрой улыбкой. — Когда увижу твои успехи в русском. Он ведь у нас третьим уроком, не так ли?
Ди смутилась.
— Я… так быстро это не делается, Дарья Сергеевна. Не за одни выходные.
Ага, попалась, мелочь пузатая. Даша пожала плечами.
— Тогда и на "Таверну" пока не рассчитывай.
И вернулась к журналу.
Оказывается, в ней таки живет шантажист. Достала телефон и написала сообщение Аверину.
"А.К., можете выслать номер Темного?".
Аверин отреагировал почти мгновенно. Ха. Вот и номер.
Тогда Решка вошла в электронную почту — Ильича (незаметно зарегилась, когда была у него в субботу, не всегда ж она сможет прийти в конторку фотомагазина) — и отправила в свое агенство номер с просьбой дать ей доступ к геолокации хозяина телефона.
Потерла ладоши довольно. Раздался звонок, опять сотрясая череп изнутри. Даша чихнула в пользованную салфетку, вытерла нос, сунула салфетку в карман и огласила все еще шумящему классу, вставая:
— Ну-с, дорогие мои… Все видели свои контрольные? Приступим к работе над ошибками. Сева, если ты еще не сдал свой телефон в общий ящик, то это — твой звездный час. Мари, делиться новостями будешь на перемене. Осталась неделя до каникул, дорогие мои, и у нас есть еще несколько неоконченных дел.